Сравним с записью в Дневнике от 20 августа 1920 года:
«Комаров <…> Слух об ужасах. Иду в местечко. Невыразимый страх и отчаяние.
Мне рассказывают. Скрытно в хате, боятся, чтобы не вернулись поляки. Здесь вчера были казаки есаула Яковлева. Погром. Семья Давида Зиса, в квартирах, голый, едва дышащий старик пророк, зарубленная старуха, ребенок с отрубленными пальцами, многие еще дышат, смрадный запах крови, все перевернуто, хаос, мать над зарубленным сыном, старуха, свернувшаяся калачиком, 4 человека в одной хижине, грязь, кровь под черной бородой, так в крови и лежат. Евреи на площади, измученный еврей, показывающий мне все, его сменяет высокий еврей. Раввин спрятался, у него все разворочено, до вечера не вылез из норы. Убито человек 15 — Хусид Ицка Галер — 70 лет, Давид Зис — прислужник в синагоге — 45 лет, жена и дочь — 15 лет, Давид Трост, жена — резник. У изнасилованной.
<…> Ночью — обход местечка.
Луна, за дверьми, их жизнь ночью. Вой за стенами. Будут убирать. Испуг и ужас населения. Главное — наши ходят равнодушно и пограбливают где можно, сдирают с изрубленных.
Ненависть одинаковая, казаки те же, жестокость та же, армии разные, какая ерунда.
Жизнь местечек. Спасения нет. Все губят — поляки не давали приюту>{292}. Все девушки и женщины едва ходят».
Как видим, насиловали евреек казаки есаула Яковлева, сражавшегося на стороне поляков. Об этом есауле Бабель рассказывал в новелле «После боя»:
«Это были казаки изменившие нам в начале польских боев, сведенные в бригаду эсаулом Яковлевым, подлейшим из предателей».
Готовя книгу, Бабель слова о «подлейшем из предателей» убрал. И правильно сделал: есаул Яковлев, назвавшийся Вадимом>{293} (на самом деле: Михаил Ильич), красных не предавал и до польской кампании служил у Деникина>{294}. Не были изменниками и его казаки (терские и кубанские), в феврале 1920 года отступившие в Польшу в рядах частей генерала Н. Э. Бредова.
А вот манерой письма два «махновских» рассказы весьма напоминают «Конармию». А. К. Жолковский полагает даже, что их, как новеллу «Аргамак», можно было бы задним числом включить в книгу>{295}.
Но, кроме стилистической близости, между «Конармией» и данными произведениями обнаруживаются и вполне конкретные пересечения.
Рассыльный махновского штаба казаченок>{296} Кикин (единственный, кроме рассказчика, общий персонаж двух «махновских» новелл) мечтает о переводе в экспедицию. Его мечту осуществил Василий Курдюков, став «мальчиком нашей экспедиции» («Письмо»: «кум Никон Васильич <…> взяли меня к себе, в экспедицию Политотдела, где мы развозим на позиции литературу и газеты»).