* * *
Но история одного жеребца имела еще одно продолжение. На него обратил мое внимание Давид Фельдман. В 1974 году Сергей Поварцов опубликовал письмо Бабелю, написанное самим С. М. Мельниковым:
«Прежде чем указать Вам на несправедливость указанного Вами заявления, скажу пару слов о том, что мне никогда в голову не приходило, что после затишья на красных фронтах кто-нибудь скажет несколько слов про жизнь скромного бойца командира, и мне на первых порах как-то неловко было».
Далее Мельников сетует на отсутствие в новелле описания города Ровно, комендантом которого некоторое время состоял, и переходит к главному:
«А теперь, уважаемый тов. Бабель, прошу Вас исправить вкравшуюся ошибку в Вашей книге, ибо указание, что я подал военкому заявление о выходе из РКП(б) не соответствует истине, подобного заявления я военкому не подавал, были только горячие споры оттого, что Начдив, коммунист, отнимая у своего подчиненного командира коня, злоупотребляет властью и делает преступление, что и было указано в рапорте, поданном мной в Штаб Армии, на каковом и была действительно положена резолюция „возвратить белого коня Командиру I-го Эскадрона Мельникову“.
Тов. Бабель, если Вы еще не закончили писать книгу о Конармии и Вам нужны материалы, то напишите мне или, вернее, в письме поставьте ряд вопросов, которые Вас интересуют, и я с большим удовольствием на них, по возможности, отвечу. Простите, тов. Бабель, что вместо просьб об исправлении ошибки — написал, быть может, и неуместное, большое письмо. Во всяком случае, нужен Вам материал или не нужен, прошу ответить мне по указанному ниже адресу, буду Вам очень благодарен.
Эх, тов. Бабель, славная, красивая и полная героизма была жизнь и работа, хотя и полна опасности в нашей непобедимой, прославленной Конармии, а белого жеребца не забуду пока жив.
С товарищеским приветом
С. Мельников»>{151}
Кроме того, Поварцов отыскал и другое письмо — Марии Федоровны Андреевой А. М. Горькому, от 8 июля 1924 года, где раскрывалась подоплека события:
«…Был у меня на днях случай — пожалела я очень, что тебя при нем не было. Принесли мне на просмотр картину: главное действующее лицо — великолепнейший черный конь. Будто он вовсе дикий. Показано, как он свой косяк блюдет, как дерется с таким же диким конем белым, отбивая своих маток, причем драка настоящая, в кровь! Как он прячет свой косяк от покушений поймать со стороны людей и опять-таки — играет конь так, что полная иллюзия настоящей дикой лошадиной жизни, в горах, в лесу, в огромных долинах.
О побочной интриге не стоит говорить. Но вот пришел ловить его особенный человек, милый, приятный, молодой, очень смелый и весь какой-то ясный. Гоняется он за конем с лассо день, два, много дней. Поражается умом, ловкостью, смелостью коня. Однажды конь, загнанный на скалу, делает прыжок в две сажени минимум и перепрыгивает через пропасть, и видно — восхищается человек зверем, гордится за него, и не хочется ему больше ловить его, пусть-де остается свободным. Но загорелся лес, пожар принимает колоссальные размеры, кони мечутся; черный конь, спасая свой косяк, загоняя его в безопасное место, в горы, задержался и попал в самую опасную, охваченную огнем со всех сторон западню. Ржет конь. Дрожит.