Это было невозможно для женщины, но это было так. Несмотря на то, что на памяти Седрика случалось не так много воинов, которые могли бы совершить подобное, короткий клинок романки уже дважды обагрился его кровью. Единожды де-принц был ранен в руку и еще раз романский меч полоснул его по спине — когда на короткий миг девушке удалось прыгнуть в сторону, уходя из прямой видимости противника. Вторая рана могла быть серьезнее, если бы не толстый теплый плащ и кожаный охотничий камзол, принявшие на себя большую часть косого взмаха.
Противники были различны по силе, но сходны по умению. Несмотря на врожденную реакцию де-принца, романка двигалась еще быстрее, но вынуждена была избегать ближнего боя, который навязывал ей Седрик. Реальность обоих сжалась до скрипа снега, звона оружия и вскриков — собственных и противника.
Так могло продолжаться довольно долго, если бы не подол женского платья. Припорошенная снегом земля скрывала нападавшие с недалеких деревьев отмерлые сучья. Некоторые выглядывали из-под снега, другие были плотно скрыты под белыми заносами. За один из таких сучьев зацепилась Марика, когда в прыжке попыталась уйти от взмаха велльского меча. Споткнувшись, она потеряла равновесие — и почувствовала, что земля уходит из-под ног.
В падении романка все же успела перестроиться, припав на колено. И тут же оттолкнулась ладонью от истоптанного снега, попытавшись снова вскочить. Но Седрик не дал. Он с силой ударил по неточно выставленному мечу, выворачивая женскую кисть. И — грянулся на романку всем весом, прижимая ее к земле.
Это была победа.
Девушка издала яростный рык, выгибаясь и причиняя себе боль в вывихнутой руке. Ее рычание перешло в отчаянный вой, когда Седрик перебросил меч в другую ладонь и, не жалея, ударил рукоятью в место ее перекрученных жил. Пальцы романки отнялись, и она выронила свое оружие.
— Все, — отпихивая ее меч подальше, рвано проронил Седрик, пытаясь выровнять дыхание. Провернув меч, он всадил его в землю глубоко под снег, пробив рукав платья девушки. Потом нащупал на поясе нож и несколькими мгновениями спустя так же обездвижил ее вторую руку. — Все.
Романка тоже тяжело дышала, выгибаясь и комкая лицо в неверяще-гадливой гримасе. Тонкое горло дергалось, точно девушка беспрерывно сглатывала. Не желая сдаваться, она еще несколько раз сильно дернулась. Седрик ухватил за девичью шею, приблизив лицо.
— Все, — еще жестче повторил он, тряхнув головой романки и заставив посмотреть себе в глаза. — Все кончено. Твоя клятва.
Марика с силой зажмурилась. Победитель отпустил ее горло. Только что напряженная, как струна, романка под ним обмякла. Ее тело продолжала сотрясать нервная дрожь, но внутренним чутьем де-принц догадывался — больше мешать ему не будут.