Седрик подошел к ложу и, отобрав у супруги зеркало, посмотрелся в него сам. Потом положил на столик между горевшими свечами.
— Зря тебя не было с нами сегодня, — он присел на край постели, заставив Марику отодвинуться. — Отец желает, чтобы ты присутствовала на семейных ужинах. И вообще… принимала большее участие в нашей жизни. Ты уже достаточно оправилась для этого. Лекарь, что вчера осматривал тебя, это подтвердил.
Романка бросила на него взблеснувший зеленью взгляд и обняла плечи руками, уставившись перед собой. Седрик подсел ближе, касаясь ее маленькой ступни и проводя ладонью вверх до колена.
— Ты не можешь сидеть здесь вечно, — он удержал жену, которая попыталась отодвинуть ногу. — Я знаю, что тебе многое пришлось пережить. Но… Марика, ты — будущая королева Веллии. Твоя жизнь продолжается. И…
— Это твоя жизнь продолжается, — с неожиданным раздражением прервала его доселе угрюмо молчавшая жена, с силой отдергивая ногу. — Твоя! А моя…
Она не договорила, запуская тонкие пальцы в копну густых волос и с силой тиская курчавые пряди. Некоторое время Седрик ожидал продолжения. Потом дернул щекой, придвигаясь ближе.
— Завтра прибывает его высочество до-кайзер Тит Клавдий, сын императора Тит Максимуса Третьего, — де-принц неподдельно вздохнул. — Он желает поздравить мою семью с рождением наследника, а заодно — поохотиться в наших лесах… на нечисть. Ее у нас больше, чем где-то еще. Он наслышан о твоей красоте и, мне кажется, имеет намерения непременно увидеть тебя. Но я этого не допущу. Мы будем настаивать, что ты еще не оправилась от родовых недомоганий.
Марика подняла голову. Ее глаза были покрасневшими, но не блестели.
— Спасибо, — хрипловато проговорила она. Седрик улыбнулся, прикладываясь к ее поджатой ноге губами. Потом, удерживая, прочертил дорожку из поцелуев выше, постепенно задирая юбку ее простого серого платья и отвоевывая себе больше гладкой женской кожи.
— Дагеддид! Какого пса ты делаешь?
Седрик не ответил. Его пробирала дрожь, как давеча Марику. От внезапно нахлынувшего возбуждения сводило челюсти. Он забрался на кровать, задирая платье жены уже обеими руками и влажно целуя ее живот.
— Твою мать, Дагеддид!
— Лекарь сказал, ты уже оправилась, — в промежутках между поцелуями, отрывисто пояснил де-принц, пока еще мягко пытаясь развести ноги жены. — Что тебе уже не навредит… Марика, я… мне кажется, я дал тебе достаточно времени, чтобы… Я так не могу. Я отвратился от мужей, но не могу прийти к женам. Ты… ты одна… моя жена… перед Леем. Не… препятствуй… мне…
— Седрик!