Я робко улыбнулся, глядя прямо в налитые кровью глаза бугая, и попытался отступить, да не тут-то было – гориллоид легко сгреб меня за грудки одной пятерней и легонько тряхнул.
– Онемел, что ли?.. Ты меня вообще понимаешь? Кивни хоть!
– П-понимаю…
– Гляди-ка! Голос прорезался! – удивился мужик. – А тебе не говорили, что «кольты» детям не игрушка? И вообще, нехорошо брать чужое?
– Я… н-не…
– Конечно-конечно! – осклабился собеседник и чуть натянул мой комбез. Так, слегонца, чтобы чуток горло передавить. – Тебя кто вообще сюда пустил?
– Я за… блудился! Кха!..
– Чего?! – вылупился гориллоид и совершенно машинально – от удивления, вестимо! – приподнял меня на полусогнутой руке.
Нажим усилился, и вот тогда-то во мне и проснулся Алекс Завьялов, потомственный торговый аристократ и наследник целого клана, которому всю жизнь вдалбливали, что он особенный. Причем не в силу каких-то сверхчеловеческих качеств, дивной красоты, или, там, общей гениальности, а исключительно по причине особой ответственности, требующей в нужный момент решительности и бесстрашия. Об ответственности сейчас речи не шло, а вот для решительности и бесстрашия самое время. Если, конечно, я не хотел двинуть кони от удушья.
Я не хотел, а потому перестал беспомощно болтать ногами и от души пнул бугая по самому ценному. Попал, судя по сдавленному оханью, относительно удачно – мужик разжал ладонь и скрючился, инстинктивно прикрыв пах ручищами. А я, едва утвердившись на своих двоих, чуть отступил назад – насколько стеллаж позволил. И, как показала практика, вовремя: гориллоид подозрительно быстро оклемался и попытался достать меня размашистым хуком. Ну, или чем-то отдаленно на него смахивавшим. На мое счастье, скоростью тип не отличался, да к тому же не смог полностью разогнуться, а потому я успел поднырнуть под его левую и скользящим шагом выйти за спину. Оказавшись в столь выгодной позиции, подпрыгнул и вбил бэк-кик приблизительно в район селезенки, хорошенько вложившись в удар. И моей невеликой массы как раз хватило, чтобы гориллоидная туша нырнула головой в стеллаж, который и обрушился незамедлительно с веселым грохотом. А я тем временем поспешил разорвать дистанцию и лихорадочно зашарил взглядом по ближайшим окрестностям в поисках чего-то посущественней, нежели собственные кулаки.
Как назло, ничего подходящего на глаза не попадалось, а мужик, фактически погребенный под кучей хлама, выпростался из него с завидной быстротой. И взгляд его, и до того не отличавшийся кротостью, обещал многое… очень многое!..
– Ну все, шкет, хана тебе! – рявкнул бугаина, взмахом ручищи расшвыряв добрую толику мусора, и уже в следующее мгновение оказался на ногах.