— Вы хотели сказать «существуют», дед Захар?
— Нет, я сказал то, что сказал, отрок. И не считаю зазорным повторить: ты струсил, а потому сбежал. И оставил клан в подвешенном состоянии. По чести, тебе было бы лучше сгинуть. Или хотя бы скрыться и не высовываться. Поначалу ты так и делал, поэтому Герману удалось утвердиться в статусе главы. Но потом ты вынырнул из небытия, и ситуация в корне изменилась. Клан на грани раскола, Александр, и это твоя вина!
— Пожалуй, пора мне, уважаемые.
— Сиди! — ухватил меня за предплечье дед Семен. — Если тебе плевать на клан, хотя бы уважь наши седины!
— Не вижу повода не послать вас, господа мои.
— А вот грубить не надо, отрок!
— Сами напросились.
— Дурная кровь!
— Вы это к чему сейчас, дед Семен? — угрожающе нахмурился я. — Имеете что-то сообщить? Что-то, чего я не знаю?
— Мы уже все сказали, Сашенька. Только ты упорно не желаешь нас слышать. Странно видеть, в какого эгоиста ты превратился за какие-то пару лет.
— Вот только не надо меня на слабо брать! Видел я, к чему все шло! И виновен лишь в том, что не пожелал горло под нож подставить, безропотно, как жертвенный агнец!
— Ух, как заговорил! Смотри-ка, Захар, а у него неплохой учитель риторики появился!
— Демагогии, ты хотел сказать? Отрок, давай-ка без вот этого вот всего… имей уважение к нашим сединам.
— Слышал уже. Вот только ваши наезды уважению не способствуют, от слова вообще.
— Не зарывайся, Сашенька. Мы ведь по-хорошему хотим договориться. Пока по-хорошему.
— Да ладно! Вы мне еще и угрожать будете?! Здесь, на Картахене?!
— А что Картахена? Пуп вселенной? Спустись с небес на грешную землю, Сашенька. Что нам какая-то станция? На один чих!
— Очень смешно. Дед Семен, вы сами-то себе верите? На один чих? Военная станция под прямым управлением Протектората? Будет забавно на это посмотреть. А еще на лицо дяди Германа, когда вы ему подобное предложите.
— А с чего ты решил, что мы именно ему это предложим, отрок?
Вот он — ключевой момент. Проговорились-таки. А у дядьки-то проблемы, и серьезные! До заговорщиков довластвовался… впрочем, дело житейское. Еще и от вот таких мелочей я сдернул. Но старикам об этом лучше не знать.
— Стало быть, вы заговорщики, господа мои?
— С чего ты взял, отрок?
— Баловство это, заговоры плести, да в оппозиции пакостить, Сашенька. Не по возрасту уже нам.
— Ага, значит вы всего лишь посредники!
— Скажем так: мы третья сторона, Сашенька. Нам одинаково симпатичны и Герман, и его противники. И скорбеть мы по ним будем одинаково. Посему крайне желательно не допустить свары, плавно переходящей в резню. Но ресурсы мы можем задействовать с обеих сторон, если ты об этом.