– Так ты знаешь, в чём именно заключается модель, согласно которой он действует?
– Знаю, – Зои подошла к карте, указывая на красные кнопки. – Смотри. Если проследить за ними, учитывая хронологический порядок совершения убийств, мы сможем ясно увидеть форму спирали. Идеальной спирали, на самом деле, воспроизведённой по шаблону спирали Фибоначчи.
Шелли нахмурила лоб.
– Это… Подожди, дай я вспомню. Что-то, связанное с природой, какие-то соотношения в природе?
– Верно. Это ряд чисел, которые определяют соотношения между многими вещами в природе. Эту спираль можно увидеть на примере раковин улиток, в том, как лепестки растут на цветах, в погодных образованиях, таких как ураганы, например. Да практически, везде. А апофеники могут рассмотреть её даже в листах марихуаны. Идеальное наваждение, потому что эту спираль действительно можно увидеть везде.
– Но это означает, что он должен продолжать убивать, чтобы завершить эту спираль.
Зои поставила три последние кнопки в точные места на карте, которые должны были завершить спираль.
– Ещё три раза. И одно из убийств произойдёт сегодня.
– А это их координаты, – Шелли грызла кончик ручки, а её глаза бегали взад-вперёд между Зои и картой, как будто она пыталась найти какое-то тайное скрытое сообщение о себе самой.
– Нам нужно разослать оповещения и собрать команду, чтобы отследить сегодняшнюю ориентировку.
– Подожди, – сказала Шелли, качая головой. – А ты… уверена в этом? Я имею в виду, ты переставила некоторые кнопки. И у нас нет ни одной реальной зацепки о личности убийцы, не говоря уже о том, есть ли у него какие-то психологические расстройства или нет. Мы собираемся мобилизовать половину штата сотрудников правоохранительных органов в одном месте, основываясь только на том факте, что преступник может выбирать места преступлений, соблюдая модель некой спирали? А что, если он просто ездит вокруг своего дома, выезжая каждый раз на новое место и таким образом всё больше сокращая расстояние, поскольку становится более дерзким?
Зои должна была признать, что, в том, как её версию Шелли описала со стороны, был смысл. Это не было телевизионное шоу, в котором один слишком заносчивый, но при этом гениальный, агент может использовать все ресурсы Бюро, просто чтобы проверить правильность своих догадок. Им нужно было доказательство, вещественная улика, или в отсутствие таковых – по крайней мере, острое ощущение своей правоты. А не только догадки.
Но это не было всего лишь догадками. Просто ей было трудно убедить кого-то в своей правоте, когда не можешь объяснить, как именно пришла к таким выводам.