. Как видно, аль-Джабарти не сомневается, что французы являются атеистами и материалистами, что намного хуже, с точки зрения религиозного человека, чем быть просто иноверцем. Примечательно и то, о каких «фантазиях» французов пишет хронист, что показывает разницу в мировосприятии людей двух культур.
Никула ат-Турк также подчеркивает бесполезность заявлений французов об уважении к исламу и переходе их в эту веру. Он пишет, что на прокламации с заверениями в любви Бонапарта к исламу египтяне отвечали, что это хитрость и лесть, ведь Бонапарт — христианин и сын христианина{151}, а переход генерала Мену в ислам считали подхалимажем{152}. Более того, отмечает хронист, многие французы провозглашали приверженность исламу на публике и изучали арабские книги и Коран. В то же время в их домах проживало множество мусульманок, поведение которых не соответствовало местным обычаям, — «женщины могли выходить из дома, поскольку французы имеют совершенно особую манеру беседы, развлечений и поведения с женщинами, отличные ото всех других народов мира»{153}.
Культурная и мировоззренческая разница между французами и египтянами не раз подчеркивается ат-Турком. По его словам, «египтяне совершенно не принимали французов из-за различий в религии, языке и обычаях, не говоря уже о старой вражде между французами и египтянами, существовавшей еще со времен султана аз-Захира Бейбарса»{154}. Вообще, в редакции, изданной Г. Вьетом, не раз встречаются упоминания о борьбе населения Египта в XIII в. против крестоносцев во главе с Людовиком Святым и победе над ними. Как отмечает Т. Филипп, для ат-Турка так же, как и для аль-Джабарти, французское вторжение в Египет воспринималось в контексте многовековой борьбы между мусульманами и иноверцами{155}. И поэтому неудивительна реакция обоих авторов, вне зависимости от их конфессиональной принадлежности, на образ жизни французов в Египте.
Итак, повседневную жизнь в Египте французы вели в соответствии со своими традициями и привычками. Оккупанты обязали местных жителей, в том числе и ради своей собственной безопасности, принять некоторые меры, до этого не распространенные в Египте: например, соблюдать санитарные нормы. Последнее стало необходимо после того, как в Каире вспыхнула эпидемия чумы. Был организован карантин и предписано сообщать о случаях заболеваний, не входить в дом к больным, сжигать одежду умерших и т. д. Это стало новшеством для населения Египта. Французам пришлось разъяснить членам дивана суть и предназначение карантина, после чего «должны были быть приняты меры и намечен путь, который обеспечил бы покой как жителей города, которым трудно соблюдать этот порядок, поскольку они к нему не привыкли, так и французов»