— Перекресток здесь, — повторила эллинка. — Я отлучусь ненадолго, а ты пособирай травы. Мне нужны дурмана, белладонна, белена, мандрагора. Сможешь найти?
— Думаю, да, — кивнула Марыся.
— Вот и хорошо. Кроме того, найдешь мне куст дикой руты, чем больше, тем лучше. Главное, чтобы корень был большой. Сделаешь?
— Да.
— Держи, — Ниса кинула ей белый предмет, подобранный ею на дороге. Славянка поймала его и недоуменно посмотрела на эллинку: это была верхняя часть черепа лошади.
— Зачем мне это? — брезгливо спросила Марыся.
— Выроешь им яму на перекрестке, чуть длиннее тела человека, чуть шире — в общем, как могилу. Вот столько в глубину, — Ниса развела руки, показывая сколько.
— Да с этой черепушкой я тут и до утра не управлюсь! — воскликнула славянка.
— Ничего, копай, пока копается, — неожиданно добродушно сказала Ниса. — Когда я вернусь, тебе помогут. Давай работай. За татар не бойся, они тебя не увидят. Я скоро.
Сказав все это, Ниса развернулась и исчезла в зарослях. Марыся посмотрела ей вслед и досадливо сплюнула. Настороженно оглянулась на мигающие вдали огни, но никаких новых движений там не наблюдалось и славянка, успокоившись, начала собирать травы. Найдя то, что велела Ниса, Марыся с тоской посмотрела на низкую, но густую траву, покрывавшую перекресток и, вздохнув, начала рвать жесткие стебли, упорно цепляющиеся за родную почву. Это заняло много времени, но, наконец, площадка была расчищена. Вновь вздохнув, Марыся на глазок разметила землю и, ухватив поудобнее лошадиную кость, начала копать. Это оказалось не так трудно, как ей показалось вначале: вырывая с корнем кусты и траву, она уже взрыхлила почву и ей оставалось лишь углублять начатое. За этим занятием её и застала вернувшаяся Ниса.
— А вот и мы, — весело сказала она, подходя сзади.
Казачка раздраженно развернулась в её сторону и слова «Ну, хватит уже?» застыли у нее на языке. Эллинка пришла не одна: за её спиной, в тени небольшого деревца, маячила чья-то темная фигура.
— Это кто? — Марья ткнула пальцем в непонятного визитера.
— Яму роешь? Молодец, — похвалила её жрица. — А это… ты с ним уже знакома. Я зову его Нарциссом, потому что он красавчик. Нарцисс, покажись Марысе.
Коренастая фигура неуклюже вышла на свет и казачка почувствовала, что ее волосы встают дыбом. Она раскрыла рот, чтобы закричать, но только сдавленный хрип вырвался из внезапно пересохшего горла. Марыся ясно поняла, что сейчас как никогда близка к тому, чтобы сойти с ума, хотя казалось её уже ничего не должно пугать, после всего, что она видела. Но это уже слишком! Существо, стоявшее перед нею, не должно было ни ходить, ни исполнять приказы, ни, собственно, существовать.