Он каждому плеснул из кувшина. Последнему наливал Иуде. Чаша наполнилась до краев, вода начала выплескиваться, а Назарянин все лил. Иуда молча смотрел на это.
– Учитель, ты переполнил чашу. Вода уже на столе, – вмешался Андрей.
– Так и должно, сын Ионы. Помянем же. Пейте.
Все отхлебнули. Иуда странно взглянул на друга, одним долгим глотком осушил свою чашу, перевернув, показал проповеднику. Иисус промолчал, дал знак остальным. Ученики с жадностью набросились на угощение.
– Ты почему не ешь, Иуда? – внезапно спросил Назарянин.
– Следую твоему примеру.
– Я не голоден.
– Я тоже.
Трапеза шла в молчании. Учеников пугало непривычно строгое, печальное лицо учителя. Иисус взял хлеб, преломил и передал сидящим рядом Иоанну и Петру.
– Это – плоть моя, приносимая в жертву за род человеческий. Примите и едите.
Все испуганно переглянулись, под пристальным взглядом учителя каждый съел свой опреснок. Иисус взялся за кувшин с вином, наполнил все чаши. На это раз поровну.
– Испейте. Это – кровь моя, за вас проливаемая.
Он не сводил с учеников глаз, пока чаши не опустели.
– Отныне пусть вино и хлеб вечно напоминают обо мне.
Ученики снова переглянулись, но ни один не посмел задать вопрос. Повисло молчание. Они хмуро доедали агнца. Трапеза выходила совсем не праздничной.
– Учитель, тебя что-то тревожит? – решился Иаков. – Что мы можем сделать для тебя?
– Все уже сделано. Сроки истекают. Скоро простимся с вами.
Сын Зеведеев замолчал, озадаченный. Иисус медленно обвел всех пристальным взглядом:
– Час мой близок. Грядут испытания. Трусость, слабость не будут оправданием отступнику… Готовы ли вы?
Ученики вновь испуганно переглянулись. Петр с грохотом отодвинул чашу.
– Равви, тебе грозит опасность? Не бойся, я буду рядом. Никто не посмеет причинить тебе зло.
– Не давай поспешных клятв, сын Ионы, – с горечью ответил Иисус. – Лучше промолчать, чем сказать и не исполнить.
– Учитель, ты сомневаешься во мне?!
– Нет, я знаю, прежде рассвета ты отступишься от меня. Но… и камни не всегда были тверды.
Рыбак вскинулся, чтобы возразить, Назарянин знаком запретил ему, снова обвел всех долгим печальным взглядом.
– А еще среди вас есть тот, кто предаст меня.
Перепуганные, ничего не понимающие, ученики в смятении смотрели друг на друга, шепча с трепетом: «О чем он? О ком равви говорит?».
– Не я ли, Иисус? – резко, с вызовом спросил Иуда.
Назарянин отвел глаза и тихо ответил:
– Ты знаешь, кто…
– И ты знаешь! Так назови! Не искушай их!..
– Нет! Все свершается, как должно…
– Тогда зачем этот разговор?
Иисус не ответил. Иуда стремительно подошел к нему.