То, что Рангог готовил для нас западню, мы с Брутом давно знали, оставался открытым вопрос, кто решится подсунуть нам ложную информацию.
Либо я задел Мари куда сильней, чем думал, или она просто дура. Конечно, позволю ей беспрепятственно убраться из моего замка и добраться до гостиницы, но свободные деньки её сочтены. Гулять на воле любовнице осталось от силы до послезавтра, а далее её судьба неприглядна. Если бы она мстила только мне — отпустил бы на все четыре стороны, но она посягнула ещё и на жизнь брата.
— Спор бесполезен. Мари, если более нечего добавить, то, пожалуй, тебе лучше уйти, — вежливо попросил пассию покинуть мой дом. Девушка расстроилась, а потом посмотрела на меня как на смертника, и улыбка опять заиграла у неё на лице.
Предполагаю, прими я Мари обратно, она бы призналась, что письмо не тайком переписала, а ей его продиктовали и велели мне передать. Но раз я этого не сделал, то всё, что со мной произойдёт — заслуженная кара.
— Ты же ей не поверил? — когда за гостьей захлопнулась дверь, ещё раз спросила Таис, и я прижал её к груди.
— Нет, — поглаживая по роскошным волосам, поцеловал макушку любимой, а сам подумал: «Надеюсь, ты меня простишь: дальнейший мой план тебе явно не понравится».
Таис как прочувствовала надвигающуюся опасность и остаток дня старалась не упускать меня из поля зрения. Даже к ночи у нас не случился скандал, она не стала уже по сложившейся традиции выгонять меня из спальни, а наоборот охотно приняла.
Пришлось ждать, когда моё сокровище глубоко и крепко заснёт и лишь, потом отправился в кабинет и написал Бруту, что место и время теперь известно. Далее путь лежал в хранилище артефактов, из которого я забрал недавно приобретённую там вещь, выторгованную у Славийского в обмен на послабление условий его содержания.
«Таис будет в бешенстве», — подумал я, разглядывая шесть невзрачных кристаллов. Ничего, это для её же безопасности. Она ни за что не останется дома, а поход на Рангога обещает быть кровопролитным и потребует от меня полной сосредоточенности на поставленной цели. Женщина, тем более любимая, на войне — обуза. Даже такая, как Таис. Принимать решения, оглядываясь на сохранность жены, не приемлемо. Я поступаю правильно.
Пока бесшумно расставлял по спальне кристаллы, моя красавица мило посапывала. Совесть, конечно, колола, но успокаивал себя тем, что не так уж долго Таис придётся сидеть в заточении, к слову весьма комфортном. Зато вот мне жизнь сахаром точно не покажется. Таис в четырёх стенах наедине со своей бурной фантазией таких козней навыдумывает, страшно представить, что обрушится на мою голову, когда вернусь.