– Тетя Стелла! – Гарри расплывается в улыбке, открывая мне. – А мама сказала, что ты уехала!
– Привет, Гарри, – на ходу я целую его в щеку. – Почему ты не в школе?
– Я заболел, – объясняет он и громко кашляет. – Мама сегодня странная, – тихо добавляет он. Услышав звук полетевшей на пол сковороды, он многозначительно приподнимает брови. С кухни доносится ругань Бонни. – Ты точно хочешь остаться?
– Останусь ненадолго, – отзываюсь я, поняв, что племянник не в курсе происходящего.
Гарри следует за мной на кухню, объявляя о моем появлении, будто я королева. Так он делал с самого нежного возраста, однако сегодня Бонни даже не поворачивает головы в его сторону.
– Видишь, – шепчет он с драматической интонацией, чтобы Бонни услышала. – Странное настроение.
– Гарри, дай нам поговорить, – говорит сестра, выпрямляясь и растирая поясницу. – Пожалуйста, – добавляет она мягко, и мне становится любопытно, почему Бонни проявляет нежность исключительно в общении со своими детьми.
Как только Гарри выходит, она поворачивается ко мне.
– Наш брат. – Она качает головой. Мне бросается в глаза ее бледность. Бонни глубоко дышит, и я вижу, что таким образом она старается успокоиться.
– Мне так же скверно, как и тебе, – произношу я, ведя ее за руку к диванам у двери в сад. Последние семнадцать часов меня трясет как в лихорадке. – Что тебе сказали полицейские? Я не знаю никаких подробностей.
Бонни пересказывает то немногое, что знает: утром Дэнни увезли в Дорсет на допрос по делу об убийстве Айоны.
– А где он живет? – интересуюсь я, но Бонни лишь пожимает плечами.
– Я не знаю. Не уверена, что у детективов есть какие-то доказательства. А они должны быть очень весомыми.
– Бонни, – перебиваю я, понимая, что сестра знает еще меньше моего, – Дэнни сам пришел в полицию и признался в убийстве. Прости, я думала, что тебе сообщили.
Откидывая мою руку, сестра разворачивается на диване и смотрит мне прямо в глаза:
– Нет. Господи, я не знала.
– Не понимаю, зачем ему было это делать. Тут что-то не вяжется.
Всякий раз, думая о том, что мой брат убил Айону, я вынуждена справляться с дурнотой.
– Чертов ублюдок! Зачем он ее убил?! – кричит Бонни в бешенстве.
– А по-моему, она ему нравилась, – я сбрасываю ботинки и подтягиваю ноги на диван, обхватив колени. Я твердо помню, что Дэнни был увлечен Айоной.
– Он был ею одержим, а это большая разница с тем, чтобы любить кого-то как нормальный человек. Нашим родителям нужно было вовремя спохватиться. – Бонни морщится: – Ты помнишь ту птицу? Фу!
Я киваю, борясь с тошнотой.
– Мама несколько дней вытаскивала перья с его свитера. После того случая даже она не нашлась, что сказать.