Тепло солнечного света, перезревшие яблоки, мед, карамель и гортензии…
Шерри добралась до теплицы. А вот это гораздо интереснее.
Осторожные шаги задерживаются за стальной решеткой ровно настолько, сколько необходимо для ее открытия. Затем торопливо направляются в сторону стола. Погруженная в тревожные мысли, Шерри не ощущает моего присутствия или уверена, что я нахожусь в совершенно другом месте.
Не произнося ни слова, Шерил отвечает на каждый возникший вопрос в моем сознании. Выдвинув из-за стола кресло, она по-хозяйски усаживается в него, не подозревая о потенциальной опасности. Отрицательные эмоции заглушают инстинкт самосохранения.
Я же предупреждал.
– Посмотрим, что еще ты для меня подготовил, Оли, – отчетливо улавливаю шипящее от негодования бормотание. Не глядя на нее, с легкостью угадываю следующее движение незваной, но ожидаемой гостьи. Подняв руку, она нетерпеливо крутит лампочку над столом и та, тускло мигнув, все-таки вспыхивает, и в эту же секунду раздается испуганный женский вопль и злобное кошачье шипение. Высокая и низкая амплитуда звуков отражается от стен, ударяя по моим слуховым рецепторам. Глухой грохот, визг, утробное яростное урчание.
Шерил, Шерил, нельзя так опрометчиво и неосторожно вторгаться на чужую территорию…
– Ах ты, лохматая тварь, – срывающееся рычание принадлежит отнюдь не кошке, а другой хищнице, участвующей в сражении. Ее оппонентка свирепо шипит, издавая грудные предупреждающие звуки. Быть безмолвным наблюдателем становится чревато последствиями. Для обеих сторон. Развернувшись, я делаю шаг из своего пристанища. Увиденная картина заставляет меня пожалеть, что не вмешался раньше. Выгнувшая спину свирепо урчащая кошка, с прижатыми к морде ушами и стоящей дыбом шерстью наматывает круги вокруг не менее разъяренной и лохматой блондинки, прижимающей ладонь к расцарапанной шее.
– Шерри, – властно окликаю свою агрессивную всклоченную подружку, неотрывно глядя, как выступившие между тонкими женскими пальцами алые капли медленно сползают вниз по бледной коже, капают на светло-голубой лиф платья, оставляя темные круглые вишневые пятна. – Шерри, – мой голос звучит ниже. Они обе вопросительно смотрят на меня. Но только у одной из них так же возбужденно раздуваются ноздри, реагируя на солоноватый запах меди. Провокационно, соблазнительно, слишком опасно и неуместно.
Я облизываю губы и приседаю на корточки, устремляя немигающий взгляд на Шерри, гневно бьющей хвостом по полу. Сглатываю выступившую слюну и снова ласково зову кошку:
– Иди ко мне, девочка.