– Неуж гэмэо? – вскинул брови Игнатов. – Засухоустойчивое? С чем скрещивал?
– Да так, – отчего-то смутился Тимирязий. – Объяснять муторно.
– А ты попробуй, профессор, – подал голос грузный Бубнов. – Чай, мы не совсем уж тёмные, популярную прессу регулярно почитываем.
– Если в двух словах, подсадил ген канабского червя, – вздохнув, сказал Кулибьев. – Этот вид из почвы парамагнитные металлы выделяет. Ими и питается.
– Это алюминием, что ли? – скептически прищурился Игнатов.
– Ну… в данном случае титаном, – на полном серьёзе ответил Тимирязий. – У нас тут его… А цикл добычи-обогащения знаете какой? Вот я, значит…
– Модернизировал, получается, – смачно сплюнув на сапог Мышлаковой, констатировал железный факт Бубнов. – Твоя свёкла, снова получается, этот самый титан сама из глины вытягивает. Хм, любопытно… Интересно получается. И хорошая вышла прибыль?
– Да разве ж в прибыли дело?! – вскричал уверовавший в чудо Игнатов. – С нами такой человечище живёт, а мы… Тимох, я что думаю… Газ который год к нам сюда провести не могут. Нельзя ль твою свёклу… эээ… так сказать, на углеводороды переориентировать? А то, понимаешь, хреново без газу. Сергеич? Ну? К буднему лету поднатужишься?
Кулибьев отошел к лавке, стряхнул с неё рукавицей комки грязи, уселся. Достал из кармана ватника чекушку, свернул пробку. Принюхался к горлышку, сделал маленький глоток. Поморщился.
Соседи молчали. Терпеливо ждали ответа, внимательно наблюдая за манипуляциями ботаника.
– А что, можно попробовать, – наконец, произнёс тот. – Только свёкла, господа хорошие, на эти цели не годится вовсе. И канабский червь – не вариант. С зулусским бамбуком придётся экспериментировать. И с бактерией Смита. Полагаете, приживётся на Вологодчине бамбук?
Юра Мякишев прилетел на Землю неизвестно с какой планеты. Года три тому назад. В чемодане. В виниловом. С двумя медными застежками, запертыми на ключ.
Шереметьевские таможенники, перетерпев положенное количество времени и так и не дождавшись хозяина злополучного багажа, вскрыли его (этот самый багаж) с помощью отвертки и потом долго пытались поверить собственным глазам. Здоровый мужик, по прикидкам роста никак не менее шести футов пяти дюймов, как любят говорить наши заокеанские сопланентники, весом что-то около центнера (это уже по-нашему), с густой черной бородой, мирно спал, свернувшись таким «калачиком», которому позавидовал бы самый гуттаперчевый из всех каучуковых гимнастов-акробатов. Еще и просыпаться не хотел, вяло отмахиваясь от пытавшихся поднять его стражей госдостояния своей внушающей уважение ручищей. Помогло старое проверенное средство – ледяная вода из чайника.