– Мы можем предложить им вместо себя тушенку, – пробормотал Селес. – У тебя есть тушенка?
– Заболел, что ли? – одними губами шепнул Смотритель, скосив глаз на Алису. Та грустно закивала.
– Они не едят людей, Селес. Они им проповедуют. Ну, в смысле тоже отрубают ноги.
– Да, это неприятно…
Смотритель зашелся в беззвучном смехе.
Алиса осторожно потрогала лоб неочеловека, прищелкнула языком и начала копаться в карманах.
– Вот я знала, что с тобой что-нибудь да случится… Не могло без этого обойтись, ну никак. Когда-нибудь я обязательно загублю особо невинную душу… просто потому, что в мире нет справедливости и нужно соответствовать. Если где-то случается неприятность, она примагничивает все остальные неприятности, это закон такой… – Она вытащила кусочек жаропонижающего пластыря, содрала с него защитную пленку и сердито налепила Селесу на запястье. – Вот какого хрена с тобой случилось, а?
– Не знаю…
– Хоть бы просто похмелье! Сейчас температуру собьем, а потом пусть корабль с тобой разбирается, я не знаю, чем вас лечат…
– В большинстве миров нам не оказывают медицинскую помощь. У людей, у каильцев, на Рео, само собой. Потому что корабль может нас восстановить. Мне однажды пришлось просить у каильцев обезболивающее – не дали. Люди давали…
– Мы на самом деле добрые. Можем, правда, и пристрелить, но тоже из милосердия. Куда же без милосердия?
– Медицинская помощь – не проявление бессмысленного развращающего милосердия, а спасение необходимой особи, которая в дальнейшем возместит затраченные на нее средства, работая на благо великой цивилизации.
– У тебя бред, что ли, начинается?
– Это из реонского закона. Боевой канцелярит…
– А ну тихо там! – одернул их Смотритель.
– Может, не заметят? – шепотом предположил Селес.
– Ха! – Алиса торжествующе показала ему фигу. – Сирену слышишь? Это она по нам воет, с полдороги включили.
– Ты сама согласилась на короткую дорогу. Или ты сидишь тихо, или я разворачиваюсь и еду обратно, домой… – Смотритель вздохнул и с нежностью добавил: – К покойничкам…
Пластырь подействовал очень быстро, и сознание Селеса окончательно прояснилось. Решение Алисы и Смотрителя проехать именно здесь казалось ему как минимум необдуманным – их конечности восстановлению не подлежали. Ему, конечно, хотелось спросить, о чем они вообще думали, отправляясь туда, где могут стать жертвой столь изощренного миссионерства. Но этот вопрос, сколько он его ни формулировал, получался невежливым, поэтому пришлось задать другой:
– Как же землепоклонники позволили проложить здесь дорогу? Разве это… не богохульство?