Джон запнулся.
– Что? – подняла брови Эмили.
– Для каждого человека это очень личное, – произнёс профессор. – Я не имею права показывать посторонним людям, что происходит в этих камерах. Если кто-то из пациентов узнает, что я привёл вас сюда, у меня будут большие неприятности.
– Тогда что мы здесь делаем? Пойдёмте отсюда!
У миссис Вайлоу не было ни малейшего желания оставаться в этом жутком помещении и подглядывать за психически больными извращенцами.
– Если бы вы были обычным человеком, я бы проделал все стандартные процедуры. – Мистер Хьюз не обратил никакого внимания на её предложение. – Я бы поставил вам диагноз, предложил занять свободную камеру и вручил специальный кластер. Глядишь, что-нибудь из его содержимого вам и понравилось бы…
Эмили содрогнулась от подобной перспективы. Её, как помешанную, могут засунуть в тюремную камеру и оставить наедине с играми для ненормальных… Кошмар!
– Дело в том, что эта терапия проводится только на добровольной основе. Учитывая ваш особенный статус, несносный характер и активное нежелание идти навстречу, я думаю, вы бы от неё отказались.
– Правильно думаете!
Женщина облегчённо вздохнула.
– Поэтому я решил поступить иначе. Я покажу вам, что здесь делают другие люди. Покажу, хотя могу получить из-за этого массу проблем. Я хочу, чтобы вы увидели, как мои пациенты счастливы, какой заряд жизненной энергии они получают. Поверьте, они выходят отсюда с желанием жить и возвращаются только затем, чтобы вновь обрести это желание, если они его потеряли. Ведь самое главное для человека – это понять, в чём его счастье. Может быть, для этого придётся вытащить из глубин своего подсознания что-то, не совсем презентабельное… Но ведь этого никто не увидит, не услышит и не узнает. Всё останется только в этих стенах – здесь и больше нигде.
«Пока сюда не приведут пациента с особенным статусом», – подумала Эмили, но промолчала.
– Вы не хотите признаваться, что делает вас счастливой, – продолжал профессор. – Боитесь, стесняетесь или, правда, не задумывались. Я хочу, чтобы вы посмотрели, как раскрепощаются другие люди. И тогда, я уверен, у вас появится желание жить. Вы выйдете из этих стен, не понимая, как совсем недавно вы могли думать о смерти. У вас это в голове не будет укладываться, настолько жизнь заиграет перед вами своими красками.
«И я бегом побегу в интернат и доставлю вам свою дочь в подарочной коробке с лентами, – мысленно завершила тираду Эмили. – Конечно, именно этого вы и добиваетесь!»
– Вы готовы? – пытливо посмотрел на неё Джон. – Ещё раз предупреждаю – что бы вы тут ни увидели, это имеет отношение исключительно к человеческому счастью.