Вначале заседания председательствующий произнёс краткий спич, о развитии русской исторической науки и об успехах в деятельности Исторического общества, за что собравшиеся выпили по бокалу шампанского. После чего приступили к основной части.
Великий князь не жаловал ученые сообщества, в отличие от утонченной и высокообразованной супруги – Елены Павловны, которая их обожала. Но заявленная тема диспута показалась занятной, да и супруга горячо поддержала его, когда он за завтраком упомянул о приглашении от почтенных историков. Великая княгиня, которая уже потеряла надежду вовлечь мужа в сферу своих интересов, была и удивлена, и обрадована.
Тема была щекотливая, поэтому решили подискутировать в избранном кругу, а не в Университете, в присутствии студентов. «Звездой» и главным выступающим стал профессор Устрялов, Николай Герасимович. Профессор только что закончил грандиозный труд – серию книг о Дмитрии Самозванце.
Профессор Устрялов, господин средних лет, невыразительной наружности, в скромном сюртуке мышиного цвета, поправил пенсне и, поблагодарив собравшихся за оказанную честь, начал выступление.
Михаил Павлович уже обречённо приготовился к скучной длинной лекции, заранее пожалев о своём опрометчивом решении… Однако профессор его ожидания не оправдал, и весь огромный труд по сбору документов и обширной переписки Лжедмитрия с папой, польскими вельможами и военачальниками представил в виде квинтэссенции, занявшей не более часа. При этом Николай Герасимович преобразился из бесцветного субъекта в увлечённого рассказчика, по ходу зачитывая в лицах особо интересные места из переписки и тут же предлагая слушателям выводы. Хотя главного вывода он всё же не сделал.
– Как видите, – закончил раскрасневшийся Устрялов, – наш Самозванец, бесспорно, обаял и покорил, а главное, главное (он поднял вверх палец) полностью убедил польское шляхетство в своём высоком происхождении и предназначении. Он, как следует из переписки, был высокообразован, блестяще разбирался в тонкостях европейской политики и владел даром интриганства не хуже потомственной знати.
Профессор сделал многозначительную паузу.
– Харизма. Да, уважаемые коллеги, харизма – вот каким словом охарактеризовал бы я так называемого Самозванца, личность загадочную и неоднозначную.
Николай Герасимович положил на стол бумаги и слегка поклонился, дав понять, что выступление закончено. Собравшиеся поблагодарили его небольшой овацией, после чего председательствующий предложил задавать вопросы. Начал щеголеватый круглолицый господин в пенсне, лет сорока, сидящий на противоположной стороне стола от председателя.