Кучер выехал на Невский проспект, а оттуда повернул на Большую Мещанскую улицу. Напротив дома № 13 карета остановилась. Лакеи распахнули двери экипажа.
– Приехали, ваше высочество, – объявил негромко Вяземский. – Нам сюда.
– Дом 13, ну как же… – хмыкнул великий князь. – Примерно этого и следовало ожидать.
Вяземский только загадочно пожал плечами и без слов повёл Михаила Павловича по направлению черной лестницы.
– Её зовут Амалия Жаккар, – пояснил Пётр Андреевич на ходу. – Она занимает в этом доме квартирку на третьем этаже. Далее вы сами всё поймёте.
Они поднялись, и Вяземский постучал в дверь – сначала три раза, затем, погодя, ещё два.
– Меж нами так условлено, – пояснил он Михаилу Павловичу.
Дверь отворила молодая горничная. Увидев князя Вяземского, девушка с поклоном пропустила обоих пришедших в тесное подобие прихожей. Здесь она приняла их плащи и фуражки, а вместо этого вручила гостям полумаски из черного бархата и накидки-пелерины, которые тут же были надеты. Затем, по длинному коридору девушка проводила господ в гостиную.
Гостиная оказалась небольшой, на первый взгляд совсем скромно обставленной комнатой. Вдоль противоположной стены от дверей стоял массивный диван с гнутыми ножками и спинкой, украшенной затейливой резьбой с фигурками животных. На нём предложили располагаться мужчинам. Высокие окна скрывали тяжёлые шторы густо-вишнёвого цвета, с золотистой бахромой и кистями. На мраморной полке камина тускло поблёскивал подсвечник с тремя свечами, а рядом с ним лежал отполированный до блеска череп, весьма походивший на настоящий. Напротив камина на стене висело большое зеркало в бронзовой раме, отражавшее язычки пламени… Посреди комнаты располагался просторный овальный стол, покрытый плотной тёмно-зелёной скатертью. В гостиной разливался полумрак, и тусклый мерцающий свет от редко расставленных по комнате свечей создавал атмосферу тревожной таинственности.
Не прошло и десяти минут, как в помещение вошла сама хозяйка, мадам Жаккар, приятная дама лет тридцати, в глухом, закрытом платье из черного шёлка. Тугой узел волос Амалии был убран под черную сетку, какие-либо украшения отсутствовали, кроме простого ожерелья из крупных, но грубо обработанных жемчужин, которое она сжимала в руках. Мадам с поклоном и очаровательной улыбкой поздоровалась с гостями и вполголоса сообщила князю Вяземскому, что готова начинать сеанс… Затем она уселась во главе стола и позвонила в колокольчик.
Через мгновение в дверях появился сухощавый мужчина в годах в черном фраке и жилете из белого пике. За собой он вёл полную пожилую даму, одетую скромно и без затей, и сопровождавшую её девицу в кокетливой шляпке. Даму усадили за стол, напротив медиума. Девица, как выяснилось – дочь посетительницы, расположилась на кушетке у камина, а пожилой господин, ассистент Амалии, встал за спиной полковничихи Рябикиной.