Поскольку Смайли пускал к себе пожить разного рода неблагополучных людей, обычно из числа тех, кто получал работу в ресторане, которым он управлял, детективы сосредоточились на проверке лиц, связанных с рестораном.
Первым же, кого работники ресторана назвали в качестве подозреваемого, оказался некий Мигель Анхель Мартинез (Miguel Angel Martinez), 17-летний юноша, однофамилец одного из убитых, но никак с ним не связанный. Мигель Мартинез уволился из ресторана двумя месяцами ранее, увольнению предшествовал скандал, связанный с воровством на кухне. История была некрасивой, но главная её изюминка заключалась в том, что Мигель хотя являлся гражданином США и проживал в Лоредо, уходил из дома и некоторое проживал у Джеймса Смайли. Стало быть, он мог иметь ключ от дома последнего.
Полицейские быстро отыскали Мигеля Мартинеза, стали задавать ему вопросы и… тот сознался в соучастии в тройном убийстве. По его словам, он действительно открыл имевшимся ключом входную дверь, но вместе с ним в дом вошёл некий Мигель Анхель Венегос (Miguel Angel Venegas), его одноклассник, который и сделал практически всю «работу». То есть топором орудовал именно Венегас. В руках Мартинеза был нож и он пустил его в дело лишь по требованию дружка. Кроме этой пары «героев» в преступлении принял участие ещё один юноша – 17-летний Мануэль Майло Флорес (Manual «Milo» Flores). Последний дал злоумышленникам оружие – топор, бейсбольную биту и нож – и на своей машине подвёз к дому Смайли. Флорес обещал дождаться дружков и увезти от места преступления, но слова не сдержал и уехал раньше.
Любопытно то, что Мануэль Флорес, несмотря на явное и неоспоримое соучастие в подготовке и осуществлении тройного убийства, избежал какого-либо наказания. Папочка этого милого подростка являлся окружным судьёй, поэтому американская правовая система сработала таким образом, что обвинить Мануэля оказалось не в чем. То есть его вообще никто ни в чём не обвинил! Даже то, что он передал своим друзьям оружие, было перевёрнуто с ног на голову и подано под тем соусом, что, дескать, друзья требовали от Мигеля, чтобы он дал им револьвер отца, а он – экий молодец! – револьвер не дал, а дал топор, бейсбольную биту и нож. Данная деталь не имеет отношения к нашему повествованию, но отлично иллюстрирует объективность столь любимого отечественными либералами тезиса о беспристрастности американского правосудия и отсутствия в нём коррупционных связей. Если речь идёт о любимом сыночке окружного судьи, то можно опровергнуть даже неопровержимые доводы…