Дежурный по Дзержинскому районному управлению внутренних дел майор Ахат Кудяков сидел за перегородкой из стекла в черной форме и к тому же был коротко стриженный. При взгляде на него возникали нехорошие ассоциации.
Вошла пожилая посетительница.
— Сынок, — спросила она, — где у вас тут участковые сидят?
Ахат ласково улыбнулся и наставительно говорит:
— Сидят, моя хорошая, преступники в камерах. Наши участковые пока не сидят, они работают.
На мосту через железную дорогу появился…
Нет, не Джек-Потрошитель, а простой советский эксгибиционист.
Повадился он по утрам поджидать ранних дамочек. Появлялся он всегда в длинном черном плаще, словно Дракула, приближался к одинокой дамочке, а поравнявшись с ней, распахивал неожиданно плащ и показывал свою натуру — в полном смысле этого слова — и пританцовывал притом, словно опытный стриптизер. Потешившись таким образом, он так же неожиданно запахивал полы плаща и гордо удалялся в неизвестном направлении.
Дамочки ему попадались разные, неудивительно, что некоторые из них, которые в семейной жизни имели в щедром достатке то, что он им показывал, начали жаловаться в милицию.
А у нас как? Есть жалоба граждан? Отреагируем.
Послали нас с Алимовым изловить зловредного гада.
Подежурили мы на мосту, дождались нарушителя, выждали момент, когда он самозабвенно, как токующий тетерев, приступит к своему танцу, и вышли с двух сторон. Тут-то он нас и заметил.
И пустился в бега.
Длинный плащ ему здорово мешал, поэтому через несколько десятков шагов он его сбросил и далее бежал наподобие спартанца или участника греческих Олимпийских игр, которым было предписано совершать забеги исключительно в голом виде.
Он бежал, мы его догоняли, в полном составе ворвались на территорию школы. Там мы его в беседке и повязали. Взяли под руки и повели к машине, чтобы доставить негодяя в милицию. Он шел между нами, смирно шел, только все, включая и… ага! — все у него тряслось. А тут народ на улицы высыпал, толпа любопытных, многие советы давали, как и за что его вести, чтобы подлец не брыкался. Некоторые замеры антропологические предлагали незамедлительно провести. А чего их проводить? И так было понятно, на взгляд, что нам достался выдающийся в своем роде экземпляр.
Как с мечтательным вздохом сказала одна старушка, оказавшаяся свидетельницей торжества милицейского добра над эксгибиционистским злом:
— Такую бы красоту да в хорошие руки!
Одно время я дежурил на Привокзальной площади.
При правильной постановке вопросов через некоторое время милиционеру начинают помогать все, включая вокзальных служащих, мелких жуликов и проституток. Среди последних попадались колоритные экземпляры. Одним из таких экземпляров была Римка — пятидесятилетняя бабища, у которой порок был написан даже на спине. Когда-то Римка окончила два института, но тяга к древнейшей профессии взяла свое. Долгое время я не верил, что у нее могут быть клиенты. В моем понимании она была древней старухой. Тем не менее определенным спросом она пользовалась. Разумеется, что на ее шалости я смотрел сквозь пальцы, ведь она на Привокзальной площади была моими глазами и ушами. Кстати, именно она ввела в моду оказание сексуальных услуг путанами с депутатским значком.