— Хорошо, — сказал дежурный с отчаянием. — Я открою, Порфирий Петрович, но только если вы дадите слово, что драться не будете!
Что в этой ситуации было делать начальнику?
Не сидеть же в камере до массового прихода подчиненных на работу!
Слово он дал.
Любопытные заинтересуются, а сдержал ли он его? Что по этому поводу сказать? Начальник своему слову хозяин: захотел — дал его, захотел — обратно забрал!
Кто сказал, что наручники надеваются обязательно на руки?
Однажды везли задержанного, он подозревался в совершении убийства. Лукавая формулировка, но ведь ничего не попишешь — виновным человека у нас признает только суд, поэтому все задержанные у нас подозреваемые или обвиняемые. Этого следователь еще не допрашивал, поэтому он считался подозреваемым, хотя все точно знали, что убил он. Собственно, сам убийца не особо от этого отпирался.
И вот по дороге подозреваемый в убийстве захотел в туалет.
— Это что, — растерянно сказал мой напарник, — я ему расстегивать должен, доставать и держать, пока он не сделает дело?
Подобная перспектива никого из нас не устраивала, тем более не хотелось стать общим посмешищем, ведь, ясно, задержанный не преминул бы красочно обрисовать нашу бескорыстную помощь.
Подумав, мы надели наручники на его нижние конечности. И руки свободны, и никуда не убежишь.
Если прикинуть, то все мы так и живем — вроде и руки свободны, а вот только не убежишь никуда, на ногах у нас кандалы, которые называются материальной зависимостью, нищетой или любовью к Родине, что в общем-то ничего для нас не меняет.
Был когда-то и у автора этих строк контакт с легендарным Железным Шуриком. Случилось это в самом начале службы. Я тогда работал в паспортном отделе УВД и был младшим лейтенантом. И вот я куда-то торопился и выскочил из кабинета одетый не по форме одежды. Форменная рубашка была расстегнута по причине жары сразу на три пуговицы, рукава рубашки закатаны, волосы всклочены, а на руке желтело обручальное кольцо. Я тогда женился и кольцом этим очень гордился, поэтому, несмотря на запреты начальства, не снимал его. Но самое страшное — на мне были коричневые туфли, а как всем известно, милиционер должен к форме надевать черные ботинки. Обязательно черные!
И вот это милицейское чучело выскочило в коридор и, разумеется, тут же нарвалось на генерала. Генерал был суров, но справедлив. Брезгливо оглядев нарушителя формы одежды, он задумчиво поднял бровь и сказал идущему рядом Железному Шурику:
— Разберитесь… с этим… — он даже звания не назвал, так ему было противно.