Оказалось, что неугомонный Борис, попав к ним в вытрезвитель, ввел сотрудников в некоторое смущение наличием портфеля с письмами из ЦК ВЛКСМ, на которых стоял гриф «Секретно». Потом он добился разрешения позвонить по телефону и принялся звонить в Конгресс США. И он бы дозвонился, не отбери у него дежурный по вытрезвителю трубку. Остаток ночи был полон бессонницы и беспокойства. Таких задержанных у них еще не было!
Я начальника понимал, будь я на его месте, Завгородний увидел бы свободу и ручку с чернилами не раньше, чем через пять лет. Я бы его засадил за умышленное убийство человеческих идеалов! Но он был моим другом! Одним словом, на его работу все-таки не сообщили, но еще долго работников медвытрезвителя бил нервный тик при виде пьяного с портфелем под мышкой. При упоминании Конгресса США они начинали истерически хохотать, а любое газетное сообщение о деятельности ЦК ВЛКСМ вызывало у них стойкое отторжение действительности.
Иногда мне кажется, что своими действиями Борис Завгородний внес свою лепту в распад Советского Союза. Именно этого я никак не могу ему простить.
Было это в середине восьмидесятых.
Работал я тогда в Дзержинском РОВД в должности инспектора ОБХСС. Была такая хитрая служба, направленная на борьбу с расхитителями социалистического имущества. Поясняю для непонятливых читателей: было время, когда все было общее и называлось социалистическим. А мы все это охраняли от разных поползновений, бдительно следя, вдруг кто-то где-то, как пелось в известной песне, честно жить не хочет. В то время честно жить не хотели почти все. Уж больно зарплаты маленькие были. Но народ как-то сдерживался, берег себя, тогда ведь «кредитов» в суде не было, по девять лет условно не давали, предпочитали с расхитителями «наличными» сроками расплачиваться.
И вот работал у нас грозный инспектор Валерий Бессмертнов. Был он маленький, ушастый, но отчаянный и решительный. Когда он, путаясь в полах надеваемого на ходу белого халата, вбегал в торговый отдел, крича страшным голосом: «Всем лицом к стене! Контрольная закупка!», сразу становилось ясным, что идет серьезная операция, препятствуя которой можно было самому серьезно пострадать. Поэтому лицом к стене становились не только продавцы, но и покупатели.
Потом производилось контрольное взвешивание приобретенных товаров. Продавец и инспектор стояли у весов, зорко и тревожно вглядываясь в колеблющуюся стрелку. Если закупались мясопродукты, продавец старался незаметно подбросить на весы небольшой — граммов на двести — кусочек кости, а Бессмертнов также незаметно пытался эту кость с весов смахнуть. Иногда настырный продавец осторожно нажимал пальцем на чашу весов со своей стороны, но бдительный Валерий тут же отвечал адекватным действиям. Все были в напряжении, пока «правильное питание» боролось со служебным рвением. Обычно побеждало служебное рвение.