Народ в кафе рабочий, видят, человек не в себе, начали посетители официантку успокаивать, мол, не шуми, дай пролетарию выпить спокойно. Не воровать ведь лезет, на свои, на заработанные пьет!
Знали бы они, у какого станка Ионов весь день сидел, вряд ли бы он с коллегами спокойно бутылку допил, а за нею и еще одну, которая в сумке без подруги казалась одинокой и сиротливой.
Кто сидел в компании, тот знает, что, сколько водки ни бери, а все равно ее немного да не хватит. Чего ж удивляться, в данном случае как раз это и случилось. Только вот беда — есть куда сходить, есть зачем сходить, есть кому пойти. А вот не на что! Сидит компания пасмурная, не поймут, то ли на чудо надеяться, то ли расходиться пора. На чудеса, конечно, никто не надеялся, в милиции грубые материалисты работают, а обучение юридическим наукам материалистические начала в сознании только укрепляет. Стало быть, расходиться пора.
Тут Ионов и говорит: не гоношитесь, мужики, деньги будут.
Переход на улице Комсомольская только что построили, но редкие нищие его уже облюбовали. И вот Юрик снимает куртку, выворачивает ее наизнанку, берет у товарища шляпу с широкими полями и садится в переходе, придав физиономии скорбный и тоскующий вид. Шляпа, разумеется, лежит перед ним.
И тут как на грех выносит в переход ранее неоднократно судимого и на путь исправления не вставшего урку, с которым Ионов накануне профилактическую беседу вел. Увидев Ионова, урка немного посомневался, обошел Юру слева, зашел справа, изучил, как полагается, профиль и анфас. Да, никаких сомнений, Ионов это, Ионов! Вот ведь как судьба играет человеком! Урка не знал, что ему делать — злорадствовать или сочувствовать? Дело тонкое, ошибешься, мало потом не покажется.
— Юрий Иванович, — спрашивает урка тихо. — Что с вами?
— Греби, — сквозь зубы шипит Ионов.
— Что вы говорите? — не понял урка.
— Греби отсюда, — шипит Ионов. — Сорвешь операцию, ты у меня с суток не вылезешь!
А вот это уже вносило некоторую ясность в происходящее, и урка сразу посветлел. Он-то думал, что Ионова из милиции выгнали, а тот при деле — сидит в переходе, жуликов ловит! Посветлел урка, огляделся опасливо по сторонам и для правдоподобия в шляпу с широкими полями кинул червонец, а потом, не оглядываясь, удалился от греха подальше.
Нет, Ионов сразу не ушел, некоторое время он еще сидел в переходе, соблюдая принятые у нищих приличия, тем более что прохожие, сочувствуя ему накидали еще три семьдесят мелочью. Бутылка портвейна в магазине стоила рубль тридцать семь, так что гулянка еще долго продолжалась.