То браки заключались, то корыстный
Разврат царил, то похищали женщин,
То тайно любодействовали с ними,
С красавицей то здесь, то там сходясь;
От кутежей рождались ссоры граждан.
Меж них ходил один почтенный муж
[200],
Который осуждал дела дурные
И убеждал вступить на путь иной.
Он на пирах нередко появлялся,
На торжествах, собраньях; побуждал
Раскаяться, исправиться; он видел,
Что души их плененные живут
Как бы в тюрьме, перед судом грозящим:
Когда ж увидел он, что все напрасно,
Он увещанья прекратил и снял
Шатры свои и на горах высоких
Лес строевой усердно стал рубить
И из него большое судно строить;
В длину, и в ширину, и в вышину
Его локтями тщательно измерив,
Снаружи он покрыл его смолой,
А сбоку сделал дверь; запасы пищи
Обильно для людей и для животных
Туда сложил и – чудо из чудес
Породы все зверей и насекомых,
Одни по паре, по семи другие
Туда вошли и по порядку все
Там разместились; сам же муж почтенный,
Его три сына и все их четыре
Жены туда последними вошли,
И Бог за ними дверь ту крепко запер.
Меж тем поднялся с юга сильный ветер
И черными крылами стаи туч
Нагнал со всех сторон небес, а горы
Навстречу им сырые испаренья
Послали отовсюду. Темной крышей
Нависло небо; полил страшный дождь,
И долго лил он не переставая,
И вот водой покрылась вся земля,
И, всплыв на той воде глубокой, судно
Пошло, спокойно волны рассекая;
А прочие все твари на земле
Погибли в том потопе, и вся пышность
Людская очутилась под водой;
Безбрежное покрыло землю море,
И пышные дворцы, где прежде роскошь
Веселая царила, превратились
В жилища и приют для чуд морских.
И весь род человеческий, недавно
Еще столь многочисленный, исчез:
Одни лишь судна жители остались.
Как ты скорбел, Адам, узрев печальный
Конец потомства твоего, как грустно
На истребленье это ты смотрел!
Другой потоп – горячих слез и скорби –
Тебя, как тех сынов твоих, покрыл,
И, чувств лишась, упал ты; Ангел кротко
Тебя, однако, поднял. Снова встав,
Подавлен горем, как отец, скорбящий
О гибели детей своих и видя,
Что разом все погибло, обратился
Ты к Ангелу и жалобно сказал:
«Какое горе – это все предвидеть!
О, лучше б я грядущего не знал
И нес лишь долю собственного горя,
На каждый день назначенную мне!
Тогда все то, что я сейчас увидел,
На много бы распределилось лет,
Теперь же на меня оно все сразу
Обрушилось, предвиденьем моим
Рожденное до срока! Пусть не ищет
Вовеки человек узнать вперед,
Что будет с ним или его потомством!
Он может быть уверен лишь в дурном
И бедствия предотвратить не сможет
Предвиденьем, а будущее Зло
Не меньше настоящего послужит
Ему к мученью. Но теперь о том