«Так вот почему Бекка сказала «паршивое чувство юмора», — усмехнулся про себя Уолтер. Чувство юмора и впрямь было паршивым.
— Вы хотите сказать, что мы не можем предупредить врача, что я принимал это вещество?
— Именно так, мальчик мой…
— И рука сама не заживет, — констатировал Уолтер. — Что делать, зовите вашего протезиста.
В груди разливалась какая-то звонкая, истерическая легкость. Хотелось смеяться, совсем не как во сне — искренне и чисто.
— Вы уверены? Мы с нашим врачом можем попробовать вылечить вас… здесь правда сравнительно безопасно, на этот этаж никто не ходит и…
«Унфелих достанет откуда угодно», — вспомнил он слова Эльстер и поднял глаза. Он встретил ее взгляд, полный безотчетного ужаса, и понял, что она тоже вспомнила свои слова.
— Уверен, — сказал Уолтер и закрыл глаза.
Годы жизни на Альбионе научили его казаться бесстрастным. Даже когда ему было так оглушающе страшно, как сейчас.
Глава 15. Голос из дома на горе
Когда патер Морн пришел в следующий раз, Уолтер все еще сидел в кресле, впав в состояние, близкое к боевому трансу. Эльстер сидела на подлокотнике, прижавшись к его плечу и молчала.
Есть он не стал. Решил, патер Морн просто забыл, что перед операциями делать этого нельзя. Вино пришлось бы кстати, но пить его он тем более не рискнул.
Эльстер не плакала, не пыталась переубеждать, но он по глазам видел, что она что-то для себя решила. Взгляд ему не нравился, и он даже догадывался, что это значит. Уолтер пообещал себе поговорить об этом с патером Морном перед операцией.
— Я принес одежду и Безличье… договорился с протезистом о своем присутствии на операции, прослежу, чтобы он ни в коем случае не снял с вас маску… скажите, у вас нет шрамов или родимых пятен, по которым можно будет… — сбивчиво говорил патер Морн.
Уолтер молча покачал головой.
— Хорошо… хорошо. Амп… вся операция продлится около семи часов. За это время наркоз будут вводить дважды. Протез установят сразу…
— Патер Морн, врач мне все рассказал несколько часов назад, — мягко остановил его Уолтер.
Доктор Севинж, Служитель Колыбели, действительно прочитал ему подробную лекцию в отдельном кабинете. Уолтер слушал и радовался, что Эльстер этого не слышит. Осмотрев руку и проведя несколько тестов, доктор Севинж сказал, что руку можно спасти, но пальцы никогда не обретут былую подвижность.
По легенде Уолтер недавно вернулся из Морлисса, где был вынужден заниматься раненными, поэтому не берег руку и подхватил какую-то инфекцию. Доктор пытался уговорить его сохранить руку, повторяя, что для клирика это не будет иметь большого значения и даже обронил фразу «будь вы музыкантом или фехтовальщиком — я бы понял ваше упорство». В конце концов, сдавшись, он начал рассказывать о протезе, который ему установят сразу после ампутации, чтобы быстрее заменить руку. Насколько он понял, патер Морн из средств Колыбели оплатил улучшенную модель, но доктор Севинж почти не касался финансового вопроса, а Уолтер старательно изображал немого и не переспрашивал.