— Потому что Унфелиху мой труп не нужен. Ему нужен твой.
— Но тебе же делали операцию под чужим именем, и ты был в маске! И патер Морн стоял рядом! Откуда они знали, что это все-таки именно ты, а не клирик?
— Ты думаешь, им есть дело до клирика? Если бы это был не я — клирик сошел бы с ума и повесился, удивительное несчастье, Унфелиха муки совести точно загнали бы в Колыбель каяться до конца жизни! — прошипел он, чувствуя, как бешенство желчью обжигает горло. Он знал, что должен чувствовать облегчение, но вместо этого ощущал только нарастающую черную злость. — Я подливал тебе снотворное в Колыбели! Я пил тоник от похмелья с Беном утром в поезде, его же мы втроем пили сегодня, чтобы дойти сюда, а вчера я налил Зои ударную дозу снотворного! Видимо, Унфелих не смог добраться до нас в Колыбели, в конце концов это был бы международный скандал, нас же защищал клирик высокого сана! И он просто подкупил протезиста, чтобы он насовал мне лекарств с наркотиками!
— Но почему тогда ты не убил меня? — глухо прошептала Эльстер, растерянно глядя на него.
— Не знаю, — честно признался он. — Должен был. И понятия не имею, откуда Унфелих знал, чего я боюсь, видимо изучал мои характеристики — на меня точно лежит полное досье в жандармерии, вместе с психологическим портретом.
— Так может он не ищет нас? — вдруг спросила Эльстер. — Может быть, он решил, что ты и так меня убьешь и давно в Кайзерстате пиво пьет?
— Вряд ли. Скорее волочится за нами и не отстанет, пока труп не найдет, — пробормотал он. Джек, все еще сидевший на кровати Зои так многозначительно посмотрел, что он понял без слов.
«А ведь если Джек — не призрак, значит, это моя идея», — с горечью подумал Уолтер.
— Не будь дураком, — вкрадчиво сказал Джек, отзываясь на его мысли. — Достань дешевый протез — это нетрудно, убей девчонку, отрежь ей руку, а потом брось в каком-нибудь сарае по дороге, где точно найдут, и подожги его. Или лицо ей изуродуй, тоже пойдет. У тебя даже скрутка с моими инструментами есть, там отличная пила. Руку потом в лесу похоронишь.
— О, и чем же это для меня кончится?! — не выдержав, огрызнулся он. Краем глаза он заметил, как вздрогнула Эльстер, но не отвел взгляда от Джека, задумчиво вертевшего в руках скальпель.
— Боишься виселицы? Не бойся. От тебя только этого и ждут — от сумасшедшего, одурманенного наркотиками психопата. Посмотри, это ведь настоящий подарок Спящего — хрупкая девочка-шатенка с золотыми глазами. Она даже на голову больная, одинокая и несчастная. И вряд ли доживет до старости. Бери и режь, спасешься сам, спасешь свою женщину, — Джек провел ладонью над волосами Зои.