И наконец это случилось. Сперва один, а затем и второй из присутствующих мужчин набросился на Гвэрлум и овладел ею прямо на траве. Наташа кричала и стонала от наслаждения, к которому примешивались ужас, боль и невыразимый стыд. В глубине души она отдавала себе полный отчет в том, что сейчас творится нечто совершенно несообразное.
Она не должна этого делать! Но тень Флора мелькнула совсем бледная в ее мыслях — и тотчас растворилась среди берез и чужих, оскаленных от сладострастия лиц. Чьи-то шершавые руки тискали и мяли ее, она видела над собой расставленные колени и обвисшие груди. На нее накинулась вся стая. Она так и подумала — «стая», как про животных. И вдруг, прогнув спину и уставив острую девичью грудь в небо, запела сама — запела утробой, как окружившие ее люди, страшно, на низкой ноте, которая тянулась до бесконечности.
Клубок из обнаженных человеческих тел распался. Пожега с кнутом в руке разгоняла собравшихся, крича на них, как на разбегающийся скот, а мальчишка Хотеславец, тоже обнаженный, с остреньким выпирающим горбиком, скакал рядом на четвереньках, лаял и заливался визгливым хохотом.
Гвэрлум приподнялась на локтях. Пена засыхала у нее в углах губ. Она не понимала, что с ней происходит.
Теперь она куда лучше видела в темноте, чем раньше. Высокая старуха с кнутом в руке глядела на нее надменно и чуть насмешливо. Мальчишка тянул себя за уд и глупо ухмылялся. Прочие разбегались — их фигуры скрывались между деревьями, точно между зубами распахнутой пасти великана.
Ночь пожрала их и не оставила и следа. Гвэрлум поднялась, нашла свою одежду, натянула юбку, блузу, взялась за покрывало.
Пожега подала ей несколько травок.
— Заваришь завтра, как я тебе сказала, — проговорила она. — Глянем, как там твой боярин.
Наташа забрала травки и, пошатываясь, побрела прочь.
В эту ночь Сольмира пришла к ней в постель, ухватила ее горячими руками и принялась ласкать.
— Пусти! — отбивалась Гвэрлум, но Сольмира делалась все настойчивее. Ее жаркое дыхание обжигало уши:
— Ты теперь одна из нас, — бормотала Сольмира, словно в полузабытьи. — О, как я ждала этого! Ты — сладкая. Ты будешь моей. Ты будешь моей…
— Я не хочу! — Наташа вырвалась. — Пусти! Сумасшедшая!
Сольмира вдруг сильно ударила ее головой о стену. Гвэрлум на миг потеряла сознание и очнулась от острой боли. Сольмира отогнула ее голову чуть в сторону и впилась зубами Гвэрлум в шею. Выступила кровь. Гвэрлум тихо вскрикнула. Сольмира отпустила ее, облизала окровавленные губы и засмеялась.
— А ты хочешь? — спросила она ласково и провела рукой по щеке Гвэрлум.