Если мадам Кати и засмеялась, то она сделала это беззвучно:
— До чего же ты наивна, кошечка. Спутница — это днем. А ночью — любовница. Ты что же думаешь, вот это все, — она обвела руками комнату и, казалось, весь дом, — это положено спутнице? Нет, кошечка, это называется содержание любовницы. И не грусти, у тебя завидная доля. Содержанки обычно дома сидят и в приличное общество носа не показывают. А ты будешь выезжать в свет вместе с Гастоном. Эх, какого клиента ты у меня забираешь!
— Но если я не хочу? — пролепетала Дениз в ужасе. — Ведь я его совсем не люблю… Может, мне лучше уйти отсюда?
— Э, милочка. Все не так просто. Уйти! — усмехнулась мадам. — На тебя затрачены немалые средства. Ты, конечно, можешь уйти, держать тебя насильно никто не будет. Мы же не турки какие. Но сначала надо отработать деньги. А как ты можешь их отработать? Делать ты толком ничего не умеешь. Вряд ли тебе понравится предложение провести месяц-другой в моем заведении, обслуживая матросов из порта, верно? А любовь… Потом ты поймешь, что это не главное в жизни.
Дениз почувствовала гнетущий страх. «Во что я впуталась? Убежать… Заявить в полицию…» Мадам Кати внимательно посмотрела на нее и проницательно усмехнулась:
— Ты, конечно, думаешь сбежать и заявить в полицию? Наивная душа… Это твое право. Но имей в виду, жандармы — мои постоянные клиенты. Тебе просто придется прибавить к десятку матросов еще полдюжины полицейских, только и всего… Господин Лекруа понравится тебе гораздо больше, птичка моя. Считай, что этого разговора не было, и старательно занимайся, чтобы не разочаровать Гастона. Это в твоих интересах! Уверяю, множество девушек дорого бы дали за такую возможность, и ты еще это поймешь.
Договорить им не удалось — минутная стрелка стенных часов, дрогнув, коснулась цифры «12», и через открытую дверь ее уже манил к себе мсье Батистен — тренер по гимнастике. Мадам Кати поднялась и вышла.
Гимнастические упражнения в этот день Дениз проделывала как во сне. Мсье Батистен был очень недоволен. Химия тоже прошла мимо ее сознания: какая-то нефть и ее производные… Дениз чувствовала себя будто вмороженной в огромный айсберг: страшные фотографии так и стояли перед глазами. Наконец наступил вечер и ее оставили в покое до ужина. Старательно держась подальше от стола, где лежала куча этого кошмара, она уселась у окна и попыталась собраться с мыслями. Получалось плохо. Ох, как все плохо!
В этот момент и вошел господин Лекруа. Он был весел, свеж, бодр и ласково поздоровался с Дениз. Она оцепенела от ужаса: вдруг уже?..