— Что вы говорите? Я что-то сделала не так? Или… вы больше меня не любите?
— Люблю, как никого не любил.
— Но почему тогда?..
— Выслушайте меня. Я много думал о нас, и о том, как мне повезло с вами — никогда я не встречал более отзывчивой на добро души, и ни с кем не было у меня такого чувства, что мы созданы друг для друга, как с вами. Но вы молоды и прекрасны, я же, увы, о себе этого сказать не могу. Я купил вас, как невольницу, и это мучило меня, я старался загладить этот позорный факт — дать вам специальность, обеспечить возможность жить самостоятельно. И теперь вы не растерянная беспомощная девушка, не жертва растленного богача, а знающая деловая дама. И в соискателях вашего сердца недостатка не будет. Но Господь, видно, посчитал, что этого недостаточно, и отнял у меня то единственное, в чем я превосходил других — мое богатство. Мой казначей, Бекар, превысил свои полномочия, запустил руку в кассу и скрылся. Я разорен. Оставшихся у меня денег хватит лишь на то, чтобы выплатить персоналу выходное пособие и погасить долги фирмы. Вы не должны идти ко дну вместе со мной: я куплю вам небольшую квартиру и дам рекомендации мсье Пополю, владельцу ювелирной фирмы, — он как раз ищет секретаршу. Мсье Пополь — в высшей степени порядочный человек, и я буду спокоен за вас во всех отношениях. Прошу вас, не отказывайтесь…
Дениз молчала. Мир собирался из кусочков, дрожащие на море огоньки засверкали снова, дыхание возвращалось. Главное — он не разлюбил ее! Разорение, бедность, — какая ерунда, ее ли можно этим запугать! И Дениз сказала об этом Гастону, не выбирая особенно выражений и не пытаясь найти обтекаемых светских фраз. Как ей хотелось, чтобы Гастон понял, поверил, принял, что не богатство ей важно, не пост в компании, не суета вокруг, а нужен любимый человек рядом! И если любимому нужна ее помощь, то это не плохо — это хорошо. Если деньги потеряны, если компания разорена, если они лишатся дома, и слуг, и автомобилей — это все не трагедия. Если Гастон некоторое время будет вынужден оставаться не у дел, то она, Дениз, молода и здорова, у нее есть профессия, она будет работать за двоих и они вдвоем смогут продержаться. Пусть даже это будет работа у господина Пополя, но расставаться нельзя. Никак нельзя. Ведь она же может помочь?
Гастон молча слушал горячую речь Дениз, не перебивал ее и только тихонечко улыбался. Когда у Дениз кончился пар и она, запнувшись, остановилась, продолжать ей не пришлось. Гастон взял ее за руку:
— Спасибо, Дениз. Будем надеяться, что таких жертв от вас не потребуется.