Дорогая Дениз!
Не сердитесь на меня за мое поспешное бегство, ибо сбежал я в большей степени от себя самого. Ну что я могу Вам дать — бедный неприкаянный художник, вечный бродяга? Голодную жизнь в сырой мансарде, пропитанной запахом красок? Да и Ваши родные никогда не согласились бы на наш союз. Они, конечно, желают Вам хорошей партии с равным по положению и по возрасту избранником. Вы так молоды, дорогая, Вы так прекрасно, соблазнительно и жестоко молоды… И так прелестны! Поверьте глазу художника — Вы будете ослеплять и пленять и в юности, и в пору расцвета, и в пору сияющей зрелости…
Вас еще ждет настоящая любовь и долгая счастливая жизнь, и я всей душой желаю Вам этого. А когда Вы встретите Его, настоящего — подарите ему этот портрет, написанный с чувством искренней и чистой привязанности.
А если жизнь будет немилосердна к Вам, помните, всегда помните — в Париже на Монмартре у Вас есть верный и надежный друг, к которому Вы всегда можете прийти с бедой или огорчением. Простите меня и поверьте, что я всегда буду вспоминать Вас с чувством светлой грусти по Несбывшемуся.
Клод Бенуа.
Монмартр, ул. Курбе, 12
Дениз сидела на бревне, пока золотая роща не посинела и от воды не потянуло свежестью. Значит, она сама разрушила свое счастье! Зачем, зачем она выдумала эту глупую чушь про богатого папочку-землевладельца? Если бы он знал, что она беднее церковной мыши, да еще одна-одинешенька в целом свете — он не отступился бы от нее! Слишком молода! Можно подумать, он так стар! Старше от силы лет на десять, разве это препятствие? А бедностью ее не испугать… И вот все потеряно.
С тяжелым чувством пустоты на сердце она надела и опустила внутрь блузы медальон (дерево казалось теплым, словно хранило тепло его рук), сунула письмо за корсаж и поплелась в поселок.
В бараке кипела жизнь: девушки собирали вещички, сдирали со стен литографии мадонн, вытаскивали из-под кроватей корзинки и вязали узлы. Все это сопровождалось веселым гамом и щебетом. Смуглая веселая Люсиль деловито гладила блузку тяжелым чугунным утюгом.
— Ну что, пичужка? Все бродишь? А собираться кто будет?
— Да мне и собирать-то особо нечего, — бледно усмехнулась Дениз. — Не нажила добра. Завтра вот получим расчет, надо будет купить что-нибудь потеплее на зиму.
— А как же, вот приедем в Тулон — и сразу по магазинам! — вдохновенно возвестила Люсиль. — Я тоже обтрепалась на этом солнцепеке, да и в парикмахерскую зайти не мешает, обросли мы тут, как звери лесные… — Она отбросила назад свои взлохмаченные черные кудри. — Ну что, подруга, надумала — поедем вместе? Или у тебя свои планы?