Анну и Аркашу не пришлось упрашивать. С радостным визгом они бросились маме навстречу. Повисли на ней, как драгоценные игрушки на новогодней елке.
— Ах вы, мои родные!.. — Поля обняла детей.
В этот миг заметила, как от забора отделилась широкоплечая фигура. Развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла по направлению к дороге.
— Кто это тут вечерами ошивается? — забеспокоился Степан. — Пойти что ль, поговорить?
— Не надо, — Поля его остановила. — Ты постой тут. Я сейчас…
Рванула следом за одиноко бредущим мужчиной. Еще не веря в то, что не обозналась.
Он шел, не чувствуя ног. Тело стало каким-то ватным и сердце, кажется, перестало биться. Но глаза не могут обмануть.
То была Поля, его любимая женушка. Со своим парнем и, наверно, будущим мужем. И Аннушка с ним тепло поздоровалась. И мальчик…
А мальчик откуда?
Роман потряс головой. Засунул руки в карманы новенькой куртки. Первое, что он сделал, как вышел из больницы, забрал обещанные премиальные, купил цветы жене. Белые розы, она их так любила. Прежде.
Неужели все ушло?
Теперь розы валялись возле забора бесхозными. И вера в счастливое будущее осталась там же. Втоптанная в грязь.
«Женушка встречается с вдовцом, — рассудил Роман. — Или с разведенным. Наверняка это его сын. Но живет он с Полиной. Как и его мать. Даже она, вроде бы, не против чужого мужчины в доме».
Как же так?
Роман не мог придумать достойного ответа. И объяснения поступку Полины. Конечно, пять лет — серьезный срок. Но Роман выжил только благодаря ей. Верил, что Полина ждет и не мог ее подвести.
Теперь так. Ему, как побитому щенку, приходится уходить. Не лезть же с кулаками на типа в солидном костюме? Хотя, такая мысль приходила в голову Романа. Он едва сдержался.
Послышалось, или его, правда, окликнули по имени? Жаль, что он еще не научился слышать шум приближающихся шагов, треск веток и шуршание прошлогодних листьев.
Все же обернулся.
И в этот момент Полина с разбега впечаталась в его грудь. Приникла так, что не оторвать, сколько не пытайся.
— Ромочка, куда же ты идешь?.. — глотая слезы радости, спросила Полина. — Разве не слышишь, как я тебя зову?
Подняла на него лицо. Коснулась любимых черт. Кончики ее пальцев подрагивали от волнения.
— Не слышу, — признался Роман, не позволяя себе коснуться в ответ. Постучал пальцем по слуховому аппарату, вложенному в ухо. — Я теперь не только страшноват, но и глуховат.
— Да что ты такое говоришь?.. — улыбнулась Полина. — Лучше тебя для меня нет никого на свете.
Роман вяло кивнул. Прикусил щеку изнутри, стремясь болью физической утолить душевную муку. Капли крови хватило, чтобы прояснился ум.