Дэн все же подал руку и я сплела свои пальцы с его. Пусть все смотрят. Теперь я свободная женщина, творю, что хочу.
— Я сделаю еще столько же, только бы ты подольше не уходила, — отозвался Дэн.
— Твоя жена не будет против? — я решительно «закинула удочку». Вопросительно приподняла бровь. — Или подружка?..
— Ни той, ни другой не имеется, — отчеканил Дэн. — Я все еще люблю прекрасную беглянку, заставившую меня побегать по всему побережью. Если бы не баба Катя…
— Так она твоя сообщница?! — вспыхнула я. — Вот и доверяй после этого людям…
— Она же с добрыми намерениями, — возразил Дэн. — К тому же, не только она помогла мне вычислить твое местонахождение. Макс нашел тебя первым…
В его кабинете было скромно, но уютно. Тихо жужжал кондиционер, пахло свежезаваренным кофе и булочками с корицей. На столе лежали папки с документами. Словно ничего не изменилось, и мы по-прежнему босс и секретарша.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что помирился с отцом? — непритворно удивилась я. — И вообще, что произошло после моего бегства?
Дэн подал мне чашку с кофе и присел рядом, по привычке — на край стола. От близости шла кругом голова, сердце подпрыгивало, как сумасшедшее. Я смотрела на Дэна и боялась моргнуть. Хотелось впитывать тепло его тела, улыбку, блеск глаз.
Мы так долго не виделись, но словно и не расставались. Все прошлые обиды отошли на задний план. Только я и он — свободные, как ветер, и буйные, как море.
— Много всего, — признался Дэн. — Но важнее то, что твой уход стал той самой бомбой замедленного действия. И я, и Макс — мы многое поняли, пересмотрели свои взгляды.
Надо же, а я-то думала, они и не заметят моего ухода. «Мальчишки» так сильно увлеклись игрой в соперничество, что им за дело до слабой женщины, не пожелавшей участвовать в чужом спектакле?..
— Оказалось, Макс гораздо больше привязан к тебе, чем к своей фирме, — продолжил Дэн. — Твое бегство подкосило его так сильно, что он попал в больницу. Тогда я понял, что мстить человеку с больным сердцем — все равно, что понимать игрушку у младенца. Это недостойно мужчины. Надеюсь, моя мать подумала бы так же…
— Так ты простил отца? — я все еще не верила в происходящее. — Оставил фирму ему?
Дэн покивал головой. Отхлебнул кофе и, не отрывая от меня пристального взгляда, признался:
— «Одувалов и Ко» все еще принадлежит Максу. Свою часть акций я перепродал ему. Только в больнице мы смогли поговорить о прошлом. Знаешь, моя мать тоже не была святой, хотя вина отца все же есть… Но я не хочу больше жить прошлым.
— Макс не говорил, что попал в больницу… — призналась я. — Но он приезжал, хотел начать все сначала. Только я отказалась и все же получила развод.