— Теперь я смогу ненадолго отпустить тебя…
Богумир с сожалением поднялся. Протянул руку.
— Хочешь, я провожу тебя до дому?
Милана ухватилась за его ладонь и встала на ноги. Отряхнула помятое одеяние.
— Не стоит, иначе я так и не отпущу тебя… Будь осторожен, не так то просто забрать обещанного ребенка у болотниц.
— Уже прознала? — удивился Богумир.
— Мне было видение, — призналась Милана. — Но я уверена, что и это испытание ты пройдешь достойно.
Волхв опустился на четвереньки и накинул на себя шкуру. Обернулся медведем. Поморщился, изображая улыбку.
— Опять испытания?
Милана почесала его за ухом и легонько щелкнула по носу.
— Вся наша жизнь — испытание. Иначе и быть не может.
Стойкость характера порою приносит человеку такие радости, которые превыше всех благ судьбы.
Никола-Себастье де Шамфор
Быстро шел медведь по владениям. Шагнул — рощу пересек, подпрыгнул — преодолел гору. Пейзажи мелькали перед глазами волхва, радуя изобилием и красками. С улыбкой на устах проносился он мимо деревень, городов и поселков. Заглядывал в окна, улыбался жителям.
Но люди не видели его. Принимали за черную грозовую тучу. Рев ведовского медведя слышался им ударом грома, сверканье глаз казалось разрядом молнии.
Уж, помощник и друг, обвивал мощную шею Богумира. Держался сам и держал книгу.
Благополучно преодолев половину пути, добрались они до Болотного царства. Тут уж стало не до пробежек. Увязали медвежьи лапы в трясине, шерсть цеплялась за сучья и коряги. Не хотела топь пропускать незваного гостя в свои владения. Ох, как была ему не рада.
Принял Богумир облик человеческий, крепко зажал в руке путеводный посох. И дальше пошел.
На болотной кочке, поросшей мхом и клюквой, сидела старая бабка. Скрюченная, иссохшая, дрожащей рукой собирала она кроваво-красные ягоды и отправляла их в рот. Шамкала челюстями челюстями, и ягодный сок стекал по морщинистому подбородку. Из-под драной косынки топорщились лохмы, глаза недобро поблескивали в туманном полумраке.
Богумир дернулся от отвращения. Шкура медведя спала с плеч, возвращая ему человеческий облик.
— Здравствуй, родимый, — проскрежетала бабка и призывно махнула рукой. — Подойди ближе, али страшно?
Богумир не боялся, но опасался. Много чудес повидал он за последнее время и твердо усвоил урок: не все отвратные существа плохи и жестоки. Шагнул к старухе и склонился в поклоне.
— Здравствуй, бабушка.
— И ты не хворай, — расхохоталась старуха. — А то заберу тебя с собой.
От нее пахло гнилью. Богумир отвернулся и поморщился.
— Чаво нос воротишь? — взвыла старуха. — Все тленом будете…