Алексей фыркнул, вдруг вспомнив Дика Уиллера. Как это он говорил? «Вы, русские, не умеете жить для себя, вы круглые сутки живете только своей работой…» Философ! А как еще прикажешь нам жить? Нет, дорогой мой Дик, что бы со сной ни случилось сегодня, я все равно буду думать о судне…
Только вышел за ворота порта — и сразу остановился, чуть подался назад: Муся! Рядом, поддерживая ее под руку, широко шагает немолодой, грузный мужчина во флотском кителе и в фуражке без «краба». Вид у него такой самодовольный, что, кажется, не замечает ничего вокруг. За ними парнишка лет двенадцати тащит по мостовой двухколесную тележку, нагруженную чемоданами и узлами. «Куда это они? — подумал Маркевич. — Не на вокзал ли? Конечно, к пристани, на переправу. Значит, уезжает…»
Он проводил их долгим, не лишенным иронического любопытства взглядом. Виктор Самохин, стало быть, получил отставку. Этого и следовало ожидать: что, кроме своей молодости, может он ей дать? Дамочка решила пристроиться поосновательнее, и, как видно, мордастый спутник устраивает ее наилучшим образом. Тем лучше: наконец-то оставит Глорочку в покое! Мысль о дочери вызвала горячее желание как можно скорее увидеть ее. «Только дома ли Глора? Она же учится во вторую смену, — вспомнил Алексей. И решил: — Пойду в театр. Благо спектакли заканчивается теперь рано. В десять часов буду у Глотовых».
Он пересек площадь, потом прилегающий к ней сквер и направился к близкому уже театру.
У подъезда было необыкновенно многолюдно и шумно. Каждого вновь приходящего встречало сразу по нескольку человек:
— Нет ли билетика?
— Может лишний есть?
— Уступите!
Маркевич начал было пробираться к кассе, но через головы стоящих впереди увидел над окошечком лист картона с надписью наискось: «На сегодня все билеты проданы».
Вот тебе и развлекся… Настроение сразу упало. Куда деваться до десяти?.. Побрел назад, к скверу, и тут же услышал мелодичный женский голос:
— Простите, товарищ, вам нужен билет?
— Да, — машинально ответил Алексей. — У вас лишний?
Красивая молодая шатенка с газами необыкновенной синевы смущенно улыбнулась.
— Скоро начало, а подруги все нет и нет. Могу уступить…
— Большое спасибо! — И, расплатившись, Алексей заторопился ко входу.
Место его оказалось в шестом ряду, в партере. Зрители уже заходили в зал, но соседнее кресло не было занято, и Маркевич с удивившим его самого нетерпением посмотрел в сторону двери: где же она, синеглазая благодетельница? И, когда одновременно третьим звонком, в дверях показалась шатенка, он почти обрадовался ей.
Ставили «Платона Кречета». Мастерская игра московских артистов с первых же минут целиком захватила Маркевича. Вскоре забылось все: и неприятная встреча на площади, и судно, и неожиданная соседка, все отступило куда-то далеко-далеко. Как зачарованный, следил он за событиями на сцене и почти огорчился, когда действие окончилось, в зале вспыхнул свет.