А теперь эта тучноватая плотность, эти глаза, в которых былой лучистый задор сменился проницательным и твердым спокойствием… Да, время идет, — неумолимое и неотвратимое время.
— Пошли в салон, — предложил Домашнев, едва заметно передернув плечами. — Холодновато. И хозяин вот-вот может вызвать тральщик.
— Разве ты не здесь? — спросил Маркевич. — Не на «Красине»?
— Поднимай выше, без намека на тщеславие ответил Михаил. — Заместитель командующего военного конвоя по политической части. А ты?
— Старпомом, — и Алексей кивнул на свой пароход. — Слушай, Мишук, ты не знаешь, Воронин долго еще будет занят? Хочется поговорить с ним.
— Пожалуй не удастся: с нами лидер уйдет.
— Разве и Владимир Иванович не на «Красине»?
— Ледовый флагман нашего конвоя: сегодня — здесь, завтра на другом корабле. «Красин»-то вас поведет на восток, а Владимир Иванович с нами, на запад. Нас фронт ждет.
Они вошли в просторный, светлый, теплый салон. Михаил сбросил полушубок, и Алексей увидел нашивки батальонного комиссара на рукавах его форменного кителя.
— Ого? — удивленно поднял Маркевич брови, указывая глазами на нашивки. — И давно?
— Сразу, как началась война, — с горкомом партии расстался: я ведь секретарем последние годы работал. С трудом удалось на флот вырваться. Зато сейчас хорошо: сам видишь, крепкую подмогу ведем североморцам с Тихого океана… Ну, Леша, рассказывай, где был, что делал, как и почему…
Он поудобнее уселся в кресле, закинул ногу на ногу, вытащил портсигар и протянул штурману:
— Закуривай.
Но Алексей не спешил начинать рассказ. «Миша, пожалуй, и о нашем назначении больше моего знает», — подумал он, раскуривая папиросу. И спросил:
— Мишук, для чего нас в Америку посылают? На севере война, каждое судно на учете, а мы…
— Понятно, — медленно выпуская струйку дыма, улыбнулся Домашнев. — «Вскрыть конверт с предписанием только по вступлении в Берингов пролив»? Такой вы приказ получили?
— Да.
— В Америке мы закупаем грузы. Какие — сам понимаешь. Надо, как можно быстрее доставлять их на нашу землю и дальше куда следует. Не возить же по железной дороге через всю страну, когда у нас Северный морской путь есть!
Аккуратно стряхнув пепел в пустой спичечный коробок, Михаил закрыл его и, слегка барабаня по нему пальцами, задумчиво продолжал:
— Хорошее дело сделал в тридцать четвертом году ваш «Челюскин». После него мы и обжили, и освоили здешние моря. Помнишь лозунг партии? Превратить Северный морской путь в нормально действующую водную магистраль! Вот и превратили, и — действует! А в Америку вам поскорее надо, Леша. Без задержки, избави бог зазимовать.