Лагутин застонал во сне, начал переворачиваться на другой бок, и капитан отшвырнул циркуль, заторопился на мостик, словно испугался, что второй помощник подслушает его мысли.
Стало чуть-чуть светлее, восточный горизонт подернулся мутновато-голубой дымкой, и голубовато-серые полосы рассвета пролегли по черным волнам. Но и в последние минуты уходящей ночи уже можно было рассмотреть все вокруг. Вид каравана разочаровал Ведерникова. Там, в Скапа-Флоу, казалось, что в море выходит огромная армада боевых кораблей и транспортов, которая растянется от горизонта до горизонта. На самом же деле капитан насчитал лишь восемнадцать пароходов и теплоходов да около трех десятков кораблей охранения, идущих четким строем по четыре в ряд. Подсчитал. Прикинул их огневую мощь и мысленно содрогнулся: появись внезапно один хороший линкор, вроде немецкого «Тирпица», и раскатает он все это скопище за милую душу! «Хорошо хоть, что мы в самой середке, — подумал Борис Михайлович, — все-таки в случае чего не сразу доберутся до нас».
Он скрипнул зубами, услышав голос Маркевича, разговаривающего с Симаковым.
— Лишь бы самолеты не нагрянули. Тогда будет хуже.
— А что самолеты? Что? — подошел к ним Ведерников. — каркаете чепуху!
— Маркевич не ответил. Промолчал и старший механик. Задетый их молчанием, Борис Михайлович ткнул толстым пальцем в небо:
— Видите? А вы говорите — самолеты!
— так ведь об этом у нас и речь шла, — миролюбиво согласился Григорий Никанорович, — о тучах. Вон как нависли, чуть не над самыми мачтами. Если и дальше будет так, нас никаким самолетам не обнаружить. А вот ежели придется от конвоя отрываться…
— Это зачем? — нетерпеливо перебил капитан. — Для какой, скажите на милость, надобности нам отрываться от каравана? Бред!
— Алексей Александрович, объясни, — обратился стармех к штурману.
Маркевич сунул в карманы озябшие руки, наклонил голову, пряча лицо от острого ветра.
— Я думаю, Борис Михайлович и сам знает, почему может возникнуть такая необходимость.
— Представьте себе — не знаю.
— Да ведь об этом вполне конкретно говорится в инструкции о плавании в конвое, полученной нами перед выходом в море.
— Инструкция? — хмыкнул Ведерников, только сейчас вспомнив, что не успел ознакомиться с ней. — Инструкцию я читал, но не вижу причин для отрыва от каравана. Или вы между строк умеете читать?
— Нет, зачем же, — Алексей шевельнул плечами, — там черным по белому сказано…
— Что?
— Извольте. — и переходя на английский язык, старпом отбарабанил, как прочитал соответствующий параграф: — К конвойному плаванию допускаются только совершенно исправные, без дефектов корабли и транспорты, ибо скорость движения конвоя зависит от скорости хода самого тихоходного из входящих в него судов. В случае аварии или вынужденной задержки одного из кораблей охранения или транспортов, конвой продолжает следование по заданному командором курсу, предоставляя отставшее судно воле господа бога и умению экипажа… Продолжать дальше?