— Ларри, пока я иду в кают-компанию — да я и сам уже прекрасно тут ориентируюсь и знаю дорогу, — объясни, неужели все транспортники Корпорации так выглядят изнутри? Теперь понятно, почему Корпорация заявляет о малой рентабельности своей деятельности и не выплачивает дивиденды своим акционерам — все деньги идут на эту роскошь.
— Э… э… Ну что ты. Просто это любимый корабль президента Корпорации. Да, нам направо, ты правильно идешь, — Ларри едва успевал за быстро шагающим в правильном направлении Джоном.
Теперь экскурсия не затягивалась, и спустя несколько минут они уже подходили к кают-компании.
— Зря ты не согласился прогуляться по машинному отделению — такой мощный двигатель стоит только на нашем «Голиафе», достигает полной мощности всего за тридцать минут. Это, конечно, не так быстро, как на мелких звездолетах, но, чтобы двигать наш линкор… то есть, я хотел сказать, транспорт…
Джон уже не слышал своего провожатого — вот и кают-компания. После того как ее двери раскрылись, он увидел картину, достойную кисти художника. Картина бы называлась «Подписание мирного договора». Посреди большого, светлого и декорированного помещения кают-компании стоял изящный и массивный стол из красного дерева, что было так же неожиданно увидеть на космическом корабле, как айсберг в безводной пустыне. По правую сторону стола стояли друзья Джона: озиравшийся по сторонам Маркус Брут, опустившая глаза Кэтрин Иванова и явно не по своей воле выдвинувшийся вперед и как никогда рассеянный Лукас Леваль. По левую сторону стола находились четверо доселе незнакомых людей, трое из которых, одетых в серую форму сотрудников Службы безопасности Корпорации, так и буравили взглядом вошедшего Джона, а четвертый, явно один из высших чинов Корпорации, перевел внимание от Лукаса, что весьма обрадовало последнего.
«Так, двое вышибал с лицами серийных убийц и, наверное, начальник Службы безопасности смотрят на меня, как будто я съел на завтрак их любимую аквариумную рыбку. Еще и этот высший чин Корпорации… неприятная компания», — подумал Джон.
Но тут старший офицер обернулся к Джону полностью, и по форме стало ясно, что это капитан корабля. Он обратился к Джону:
— Очень рад, что теперь все в сборе. Позвольте представиться, капитан транспортника Корпорации Крис Донахью.
Капитан Донахью был уже не молод. Седина затронула не только его виски, его осанка, выправка и внимательно следящий за собеседником взгляд из узких, как амбразуры, прорезей век не давали повода усомниться в компетентности этого человека. Донахью явно привык доминировать в разговоре и после рукопожатия сразу заговорил дружелюбным, но не терпящим препирательств голосом: