Фея, испуганно подняв плечи, замерла на тропе меж домов. Видимо, шла за водой к ближайшей колонке, да вот тропка мимо меня и пролегла. А увидеть страшного, готового к обороне дома, тарха — то ещё зрелище для девичьего сердечка. Тем более, что сегодня уже виделись, да не в лучшее время.
Я опустил руки, бросая в траву оружие, и медленно поднялся. Не дай то Небо — убежит, сорвётся, не найдёшь потом.
Но девушка стояла, словно окаменевшая. Только взгляд испуганно метался.
Подойти? Так ещё больший страх вызову.
Я растянул губы в подобие улыбки и ткнул пальцем за спину, на дырку в оградке палисадничка, которую только что латал:
— А я тут забор… того…
И она сразу выдохнула, плечи опустились и, смущаясь своего страха, фея нервно рассмеялась.
— Ой, а я то, глупая, подумала нежить какая страшная… — и тут же снова от страха распахнула глаза, прикрывая ладошкой рот: — Ой! Не обижайтесь! Я не со зла! Просто дом давно нежилой стоит. Про него столько говорят страшного… Я не хотела вас обидеть!
Я усмехнулся. «Нежитью» уж меня точно не обидеть. Где-то даже родня. Но вслух сказал совсем другое:
— Знамо-дело! Чужой страшный мужик у пустого дома — плохая примета. Нежить — не нежить, но может кто и дурной быть — тут осторожность лишней не будет. Так что всё верно, барышня.
— Какая же я барышня? — смущённо засмеялась она. — Тоже скажите! Барышни-то за прилавком не работают, барышни по ресторанам сидят до на иномарках разъезжают! А я по простому — Вера я!
Фея смущённо зарделась, прижимая ладошки к груди. Туда, где под тонкой блузкой просматривался крестик. И тут же спохватилась:
— А вёдра-то, вёдра!
Я подхватил оба и неторопливо пошёл навстречу. Теперь уже можно.
Подошёл — шаг остался. И почувствовал её запах.
Каждый человек пахнет особо. Встречались такие в моей судьбе, что вдохнёшь — кровь на снегу. Были — молоко с мёдом. Герань и вино. Свежестираный холст и утреннее море. Да многие! Чуда, вот, пахнет одуванчиками и свежеструганным деревом. Женька — пеплом и полынью. А она… она пахла яблоками. И ещё чем-то неуловимым.
— А я Борислав. Проводить? Чтобы не было страшных нежитей?
Она снова смущённо закрылась ладошкой, но я видел — глаза смеялись.
Вёдра я отдавать, конечно, не стал. Если рядом есть мужчина — зачем девке таскать тяжести? Так вместе за водой и пошли. Шли молча, но аромат спелых яблок мягко обволакивал меня, говоря громче самого громкого крика — только не прикасаться! Не прикасаться! Иначе судьба ещё не раз посмеётся над тобой, тарх. Старый, одинокий тарх…
Стылая вода из колонки гремела о жестяные вёдра, летели в стороны брызги, а мне всё казалось, что Фея странно смотрит. Нет, понятно, что только что напугал, да и первая встреча, наверняка, ещё не отболела, но всё равно — странно.