— Но надо же что-то делать, — ответила девушка, словно извиняясь. — У меня есть родители и старший брат, но не могу же я вечно сидеть у них на шее…
— А парни на что? — рассмеялась Лика, по-хозяйски откидываясь на спинку кресла. — Запомни, старуха: если у тебя высокая грудь и стройные ножки, незачем беспокоиться о будущем. А у тебя, как я погляжу, есть и то, и другое…
От неожиданности Марина обмерла.
— Но ведь нельзя же так… — только и смогла пролепетать она.
— Да ты, как я посмотрю, ещё девочка, — фыркнула Лика. — Аб-балдеть! Запомни, старуха: постель — это ещё не повод для знакомства, тогда как знакомство — это очень даже хороший повод для постели. Слушай: полетели мы, как-то… э-э… не скажу куда… Затусили там в отеле с одной компанией. Пересеклась я с одним в номере, что он со мной творил… А наутро я, вся из себя такая, спрашиваю: «слышь, чувак! А как тебя зовут?..».
— Лёша! — воскликнула Марина, привстав и замахав рукой.
Появившийся в дверях магазина Лёша что-то терпеливо втолковывал низенькому толстячку с прилизанными залысинами чуть ли не во всю голову. Толстячок не соглашался. В конце-концов, махнув на всё рукой, Лёша не глядя сунул в руки толстячку крупную пачку денег.
— Пошла вон, Свинчакова! — приказал он, подходя к машине. — Ты мне девочку раньше времени испортишь. Извини, Маринк, пришлось немного задержаться. Ну, ни сволочи, деньги чуть ли не с руками рвут, удав дешевле стоил…
Оказавшись рядом с Лёшей, Марина сразу же успокоилась. Её не смутило даже то, что тощая вульгарная Лика с противным Тимоней снова оказались на заднем сиденье. Посигналив, маленькая кавалькада выехала со двора, оказавшись на Большом проспекте Петроградской стороны.
Полистав для приличия картинки в телефоне, девушка привычно положила голову Лёше на плечо. Не выпуская управления, он так же привычно обнял её за плечи. Проехав по проспекту Энгельса, миновав Выборгский район, машины выехали из города. Марина прикрыла глаза — широкое шоссе с металлическим ограждением и рекламными щитами стремительно летело навстречу.
Сзади, из открытых окон «Лексуса» ревела и мяукала музыка. В радиоприёмнике рыжеволосая Канцлер Ги пела песню об адмирале из породы весёлых и смелых, и горных ведьмах, оберегавших его беды, печали и горя. Марина улыбнулась, представив Лёшу в роли адмирала, и ей сделалось совсем хорошо. Она и не заметила, как задремала.
«…антихвост[6], — неожиданно громко сказало радио. — Мы попросили прокомментировать ситуацию старшего научного сотрудника Пулковской обсерватории Порфирия Петровича Влюбчивого».