— Не могу, — смущенно ответила Елена Андреевна.
— Как вы это допустили? — упрекнул Елену Андреевну Ковалев. — И меня подвели, думал, что уж у вас-то полный порядок. Наташа! Позови Савина, пусть быстро подойдет. Катки ему подложим, — и Ковалев протянул руку за стаканом, чтобы налить воды. Взглянув на графин с отбитым горлышком, покачал головой. Потом обвел глазами голые стены комнаты. — Прав ты, Егор Иванович. Обстановка тут неважная. Только не в мебели дело… О другой обстановке надо думать. Ты Елену Андреевну на собраниях слышал? Оратор! Как скажет, так человека и пригвоздит. А перед Савиным спасовала.
Казанцева покорно принимала все упреки. Но тут не выдержала.
— Да ведь страдала моя личная работа, — с вызовом сказала она. — Опыты с томатами.
— Томаты — личная работа? Ну, знаете, вы эту мысль из головы выбросьте. На поводу у Савина пошли.
— Савин только начал такие разговоры. Но никто же не возражает ему.
Ковалев внимательно посмотрел на нее и помолчал.
— Понял вас, Елена Андреевна, — согласился он. — Да, так относились к этому. С ним не спорили. Я тоже виноват: не следил за вашими опытами, не вдумался в них. А побывал в Крутове, погостил у Егора Ивановича, и с глаз пелена сошла. Увидел, какой вред вам Савин нанес. Поддержим вас, Елена Андреевна. Но и требовать будем. Обяжем помочь всем нашим колхозам!
Кто-то сильно застучал металлическим кольцом ручки в калитку. Собака, загремев цепью, громко залаяла. Сергей Иванович, вышедший во двор отпереть дверь, вернулся в комнаты с Савиным.
Елена Андреевна встревоженно встретила председателя колхоза. Что его привело в дом? Не хотела она и мужа иметь свидетелем этого, конечно, неприятного разговора.
— Вы что это рассаду Клещеву продаете? — спросил неожиданно Савин.
— По вашему совету, — ядовито ответила Елена Андреевна. — Неужели нам, правда, на базаре ею торговать?
— Ладно, Елена Андреевна, прений открывать не будем, — по привычке сказал Савин и смутился.
— А может быть, откроем, — возразила Елена Андреевна. — Мне без прений жить надоело. Вы мне год работы с томатами срываете. Молчать я буду? Да, продаю рассаду Клещеву, и вы мне запретить не сможете.
Никогда еще она так решительно не разговаривала с Савиным. «Видно, довел я ее», — подумал Савин.
— Вот слушайте, — тоном приказа сказал он. — Вы без моего разрешения ни одного куста рассады никому не давайте. Самим нужна.
— Не нужна она вам, Аркадий Прокопьевич.
— Вы слушайте, — прервал ее Савин. — Людей-то сколько просите?
— Двенадцать человек.
Савин задумался.
— Ну, Елена Андреевна, — уже просительно заговорил он. — Это вы лишку запрашиваете. Давайте на восьми сойдемся. Ну, нет людей. Может, вам и ученики помогут. Ведь бывают они у вас. Поговорите-ка со школой.