Борис поднял удивленный взгляд.
– Адрес запомнил? Квадратуру? – Боря кивнул. – А теперь посмотри ее стоимость…
Борис присвистнул.
– Вот то-то и оно. Официальная стоимость квартиры занижена. И погорели исполнители на одном из первых дел, когда пожадничали и стоимость квартиры занизили существенно. И это дало основание судье засомневаться в сделке, она начала копать, проверять, опрашивать свидетелей, запрашивать банковские выписки, движение по счетам. И дело Золотаревой. Никто не ждал, что она вела видеосъемку при передаче денег.
– А Ибрагимова? Почти все судебные дела вела Ибрагимова.
– Ну, это уже просто. Большинство квартир куплено в этом районе, они по территориальной подсудности должны были рассматриваться в этом суде. А дальше, дело наживное.
– Но вед это означает, что Ибрагимова в курсе?
– Вероятнее всего – да. Она причастна к этой схеме.
От стола Руслан подошел к окну. За голубоватыми стеклами неповоротливой анакондой вилось Садовое кольцо, до отказа забитое автомобилями. Внутренняя его часть встала в тяжелую многочасовую пробку. Он прищурился, вглядываясь через белесую изморось: авария.
– Но я вот что думаю, – пробормотал он, забыв, что не один в кабинете, – на сколько эта схема стоит того, чтобы похищать человека. Зачем рисковать, подставлять такую отлаженную схему?
– Вы думаете, это они похитили девушку?
Руслан посмотрел на дом напротив:
– Я боюсь, что это не они… И это надо выяснить побыстрее.
* * *
Грох уже собрался уходить, схватил жесткую джинсовую куртку, потянул на себя. Вернулся:
– А чё с клушей-то делать?
– То есть как – что? Команду приглядывать никто не отменял.
Высоченный верзила с жесткой черной щетиной, покрывавшей квадратный подбородок, мялся у входа, при каждом движении источая приторно-дешевый запах одеколона.
– А-а…Она просто буйная оказалась.
– То есть как буйная? – голос стал металлическим. – Она вас заметила, что ли?
Настороженный взгляд в сторону:
– Да, не, не то… Чуть не сбёгла.
– От кого? От ВАС?! Да не мямли ты, говори толком!
– От матери моей. Хорошо, что заблудилась, круголи дала по лесу и назад на заимку вышла.
– То есть вы ее схватили и увезли к твоей матери?
– Ну да, – во рту пересохло. Как в школе, когда не выучил домашку, а к доске вызвали, и приходиться стоять, жаться к испачканной мелом доске, жалобно поглядывая на одноклассников в ожидании подсказки. Грох не очень хорошо учился, классная хмурила брови, но молчала – спортсмены тоже школе нужны, а он, как-никак, в юношеской сборной по волейболу был.
– Зачем трогали-то сейчас?! Сказано: присмотреть! Не трогать!!! – человек в синем домашнем халате, встал из-за стола, подошел к окну, закурил.