- В вещмешке мои вещи, и деньги. Трофеи с немцев. Деньги забери и используй. Знаешь для чего. У меня там оружие. Сможешь с таким животом подняться на чердак и убрать в тайник?
- Смогу, вчера поднималась.
- Тогда в тайник оружие убери, и… знаешь, мои награды и документы тоже. Туда где я свои вещи оставлял. Там сохраннее будут.
Что я попросил та купила, офицерские тетради в размере шести штук, раз решил снова всё написать, то стоит заиметь то где это писать буду. Да, и большие конверты та купила. Между прочим, большая редкость. Как бы не вычислили меня через Светлану. Так как руки у той были свободны, то она развязала горловину моего вещмешка и убрала мой заказ внутрь. На этом мы стали прощаться, несколько раз крепко поцеловавшись. После чего я направился к одной из машин, разгрузка заканчивалась. Кстати, знаете, как разгружали раненых? Носилки в тесных коридорах не пронести, так молодые девчата вставали на колени, им на спину клали раненых, и те так несли к выходу, сбивая колени и руки в кровь. А раненые-то разные, у многих на девичьи тела реакция. Кто-то наглый и за грудь щупает. Однако девчата не обижались и делали свою работу. Вот кого жаль было. Я и за этих девчат воевал и немцев бил. В кабине место было, так и поехал, а Светлана домой. Та обещала завтра навестить меня. В какой госпиталь меня направили, та уже в курсе была, уточнила у местных. Дальше стандартно, довезли, я сам пошёл, шатало конечно, но дошёл до командирской палаты где мне поставили седьмую койку, хотя палата была рассчитана на шесть. Часть вещей включая заказ в тумбочку убрал, я с соседом её теперь делю, после чего сдал сидор и форму кладовщику под роспись, теперь только при выписке выдадут. Вот документов у меня не было, они с моей лечебной картой ранбольного у военврача санитарного поезда были. Вот так меня и оформили, и уложили спать, я едва успел с парнями познакомится. Завтра обход, со своим лечащим врачом познакомлюсь. Как раненый средней силы тяжести я не требовал постоянного присмотра, что радовало. Дальше начались трудовые будни лечения.
***
Две недели с момента прибытия в Москву пролетели как миг. Светлана порадовала, вчера приобрела такой же аккордеон в том же магазине, можно руку потихоньку разрабатывать. Копия инструмента, сгоревшего в танке, даже привыкать к нему не нужно. Кстати, до сих пор не понимаю, почему Аверин все мои вещи со мной не отправил в тыл, а решил оставить. Боялся, что пропадут, решил лично вернуть? Вполне может быть. Как бы то ни было, используя левую руку я всё же успел одну тетрадь заполнить по начальному этапу войны до средины сорок второго года. Да, у меня на это ушло аж две недели, а причина в малом личном времени, что удалось выгадать. Хорошо госпиталь был настоящий, военный, и тут имелась своя небольшая библиотека. Там в основном и писал. Конверты что Светлана купила, использовать я не стал, склеил из обёрточной бумаги и написал адрес. Сегодня я решил отправить. Я уже второй день как получил разрешение на лёгкие прогулки в саду госпиталя. Вот взял форму у соседа, ему были разрешены прогулки в город, и покинул территорию госпиталя. Кстати, в библиотеке были подшивки газет за последнее время, я их все просмотрел и обнаружил что первые воззвания от товарища Иванова пошли тринадцатого июня. Всего двенадцать таких сообщений в разных печатных изданиях. Последняя в конце июня. В некоторых даже были просьбы позвонить и указан телефон. Причём всё так написано, что казалось, как будто этот товарищ Иванов потерял портфель с важными документами и просит их вернуть. Хорошо воззвание замаскировано.