— Ваш. Сын. Сам. Вызвал его светлость на дуэль! — напомнил мой отец.
Резонно напомнил.
— У вас нет сердца, мистер Хемптон! — зарыдала мать Густава.
— А вы считаете, что оно есть у герцога Аверана? Ну так ступайте к нему и умоляйте не убивать вашего сына! — заявил ей папенька.
— Я?! Ночью? Да на меня после весь город будет смотреть как на падшую женщину! — возмутилась миссис Одтовер.
— А на мою дочь нет? — заорал отец.
Миссис Отдтовер покинула наш дом. Увы, на этом все не закончилось — через час прибыл мистер Одтовер и сам Густав. Густав требовал встречи со мной, папенька запретил горничной будить меня, скандал разгорелся с новой силой. Я услышала весьма много нового о себе в трактовке истории, рассказанной моим женихом — по его мнению я лично вынудила герцога оскорбить меня неприличным словом, после чего он, Густав, был вынужден вызвать герцога на дуэль, дабы спасти мою честь. Папенька не стал сообщать Густаву, что ему известно как все происходило на самом деле, но посоветовав тому быть последовательным, рекомендовал готовиться к дуэли и довести дело по защите моей чести до конца.
Густав покинул наш дом, громко хлопнув дверью.
За ним последовал его отец.
Наутро Уэстекс потрясла невероятная новость — Густав Одтовер бежал из города и королевства. Бежал… Что делать с предстоящей свадьбой никто не знал. У меня были готовы платья для первого, второго и последующих семи дней празднеств, гости приглашены, церковь заказана, как впрочем и белоснежная карета, и музыкальный оркестр и даже два ресторана… А мой жених сбежал, испугавшись им же вытребованной дуэли… Обиднее всего было то, что ему достаточно было бы извиниться и сказать, что у него нет претензий, в конце концов, как сторона требующая дуэли, он мог просто от нее отказаться…
Но Густав предпочел сбежать.
Я осталась.
Меня ожидало тревожное утро, молчаливое осуждение маменьки и сестер, сурово-сосредоточенный папенькин вид. Весь дом словно находился на осадном положении, и я была его причиной. Что удивительно — за весь день к нам не явилось ни единого гостя, и даже прохожие, проходя мимо особняка, словно старались говорить тише и неизменно поглядывали на дом.
Радовал лишь малыш Уилли, с ним я и провозилась весь день.
А с наступлением вечера нас посетили с визитом.
Вся семья как раз собиралась ужинать, и потому когда горничная вошла и передала Уилберту, что к нему гость, на это отреагировали не самым радостным образом.
Но того, что сообщит вернувшийся через несколько минут супруг Полин, не ждал никто. Молодой мужчина вернулся в столовую, остановился на пороге, обвел взглядом всех, в ожидании трапезы мающихся бездельем, посмотрел на меня и произнес: