— Ждать буду, — Делайя поставила ведра, показала кольцо, что только на большой палец и наделось, — приедет вождь, с дарами в дом войдет. Приму дары я.
А позади уже открылась дверь, вбежали подруги, тетушки, соседки. Поздравлять пришли, но и предостеречь — Хориде не молода, да только у змеи яд с годами лишь сильнее становится.
Разгневанной тигрицей вошла Хориде в дом мужа… Разбегались рабыни, из военных походов приведенные, прятались от отверженной женщины, знали, что накажет всех да без разбору. Богат род Белого Тигра, лежат на лавках не грубые шкуры, а льняные ткани, не работают многие жены — рабыни есть, ходи да командуй, и все благодаря вождю Акану!
Скрипнула дверь, вошла верная Линнеса… Стара была ее нянька, но прозорлива и мудра, за это и терпела ее Хориде, и в доме своем привечала.
— Уймись, Хориде, — голос старухи как песок царапал по ушам, — вернется, введет в дом вторую жену, но первой-то ты останешься. Тебе ли гневаться, много лет его единственной была, пришло и твое время…
— Замолчи, старуха, — взъярилась Хориде, — не бывать Делайе в доме моем хозяйкой!
Покачала Линнеса седой головой, глаза мутные, старческие чуть сощурила, да повела такую речь:
— Молода да глупа Делайя, куда ей против ума твоего да мудрости. Вернется Акан, будет ужом вокруг молодухи виться, да не из одних поцелуев жизнь семейная, а как пойдут обиды тут ты и повернешь к себе мужа своей мудростью.
Закусив губу, слушала Хориде, слушала и согласилась бы, но давно она дочь Ракеша заприметила.
— Умна Делайя, — голос жены Акана задумчив, — умна, хоть и молода еще. Многие желали в дом ввести ее женой первой, да всем отказала. Второй женой вождя стать она хочет, давно хочет. Вторая жена на погребальный костер не взойдет, место в ином мире рядом с мужем только для первой предназначено! Вторая жена все подарки получает в дар, в дом отца принести может, да с добром после смерти мужа и остается! Умна Делайя, умна и прозорлива! Не могу я допустить ее в свой дом!
Приоткрылась дверь, прошмыгнула рабыня из рушев. Красивая, золотые косы до земли, тело ладное, кожа белая… Куплена была рабыня за большие деньги, самой Хориде плаченные. Ухватила ее Хориде за косы, на пол швырнула, коленом придавила сверху:
— Ах ты, змея подколодная! Велено тебе было ночи господина скрашивать, да так чтобы он и взглянуть на других не посмел, а ты?!
Слезы из глаз рабыни, а сказать-то и нечего, не виновата она. Полюбила вождя Осире, сама дарила ему ласки, сама мечтала второй женой стать… Не только у Хориде сегодня удар, и Осире тяжело, да так что хоть в реку с обрыва.