Сказал и дышать перестал на мгновение. Тянет боль в сердце, колет тупым ножом. А слова льются потоком горным:
— За что погубила ты ее, Хориде?! — и взревел, он себя не помня. — За мою любовь погубила? За то, что сна лишился, о дочери Ракеша думая? За то, что счастья впервые для себя возжелал? Разве мало я тебе отдал, Хориде, разве мало я отдал племени? Двенадцать лет воевал я, Хориде, проливая кровь, вторгаясь в земли итасов, для иных племен запретные, привозя в племя Белого Тигра рабов, золото, ткани да железо! Лишь раз в жизни восхотел счастья для себя, отрады хотел на закате жизни своей, глотка счастья желал, как старое дерево, желает вод ручья, вдали протекающего… Отняла ты мое счастье, Хориде… Отняла! Мало тебе было положения жены первой, дома хозяйки… мало. А ведь знала ты, Хориде, ведала, что давно мое сердце тенью за Делайей следует. Тебе сказал я, Хориде, тебе единственной открыл помыслы… За что ты меня погубила, Хориде?
Молчит Хориде, нечего сказать ей, а в племени зароптали жены, заговорили. Осудили женщины Хориде, да не за то судили, что не позволила мужу любить, за иное проклинали.
Не слышал вождь их слов, а о том же думал:
— Да не за это стоять тебе у столба позорного, не за это покинешь ты племя с заходом солнца! — и снова замолчали в толпе.
Страшны были слова вождя, осознала, что ждет ее Хориде. Быть ей изгнанной навеки, жить ей в лесах, без людей, без защиты. Страшилась, что убьет ее вождь, а оказалось, что иная участь ждет, еще более страшная.
— Отдала ты, Хориде, дочь племени Белого Тигра на поругание! Отдала тайно, заплатив деньги воинам иного племени, изгнанникам. Против племени пошла ты, Хориде, за то и приговор суров. Сильны воины Белого Тигра, сильны да могучи, от того никогда жены и дочери плена не ведали! Не найти детей племени Белого Тигра среди скота и рабов на рынках итасов, не сдаются в плен тигры… Да продала ты Делайю! Обманом в полон захватили ее воины-шайтаны, тайно увезли. Тяжелую долю ты определила ей, Хориде… Тяжелую долю рарры! Сказать тяжело, подумать страшно, пережить… коли выживет Делайя, свет мой, счастье мое, заберу я ее! Выкуплю! В дом свой введу женой единственной! А тебе нет больше места в племени Белого Тигра! Не бывать змее подлой там, где гордость в почете, да уважение. Не стала ты дочерью племени, нет в тебе благородства, Хориде, одна злоба!
Сверкнул на солнце нож вождя Акана Смелого Тигра, упала к ногам изгнанной коса черная позором несмываемым.
Нет больше для племени Хориде. Горе осталось — за погубленную дочь воина Ракеша. Молча рыдает Хориде, молит взглядом о жалости, да нет ее больше для племени. Не видит никто слез ее, не услышит криков дал слез, не взглянет, хоть по имени обратись. Нет больше Хориде! Чужая осталась, что до заката покинет племя.