Все поднялись и перешли на балкон. Судья Ди встал рядом с поэтессой у покрытой красным лаком балюстрады, с другой стороны от нее остановился Ло, а чуть поодаль от него стояли советник Као и старый домоправитель. Оглянувшись через плечо, судья заметил краем глаза высокую фигуру академика и предположил, что Чан и Могильщик тоже где-то там, но не видел их, потому что все свечи потушили и пиршественный зал окутала непроницаемая тьма.
Внизу на садовых подмостках крутилось большое колесо цветных огней, из прикрепленных к нему шутих в разные стороны летели сверкающие искры. Колесо все ускорялось и ускорялось, пока внезапно не рассыпалось дождем пестрых звездочек.
— Очень красиво, — заметил за спиной Ди академик.
За колесом последовал букет цветов, который через некоторое время с грохотом взорвался, разлетевшись во все стороны бабочками. Их сменила длинная череда ослепительно ярких символов. Судья хотел завязать разговор с поэтессой, но передумал, увидев, какое у нее бледное, осунувшееся лицо. А она неожиданно повернулась к Ло и проговорила:
— Вы отлично нас развлекаете, судья. Великолепное зрелище!
Подчеркнуто скромный ответ ее соседа потонул в новой серии громких взрывов. Судья Ди с удовольствием вдохнул поднявшийся из сада едкий пороховой дух, который слегка отрезвил его, захмелевшего от чересчур большого количества слишком поспешно выпитых кубков. В небе возникла картина, изображающая символическую триаду — Счастье, Богатство и Долголетие. Раздался последний взрыв, и в саду воцарилась темнота.
— Большое вам спасибо, Ао, — сказал придворный поэт. Он подошел к балюстраде вместе с академиком и Могильщиком Лу. Пока они восторгались и хвалили Ло, Юлань тихо сказала судье:
— Все-таки эта символическая триада — изрядная глупость. Если ты счастлив, богатство сделает тебя несчастным, а долголетие заставит пережить свое счастье. Давайте вернемся в дом, тут становится свежо, и свечи уже опять зажигают.
Когда гости вернулись на свои места, шесть слуг внесли дымящиеся блюда с пельменями. Однако поэтесса не стала садиться.
— Схожу посмотреть, готова ли Маленькая Феникс к выступлению, — сказала она судье. — Понимаете, она надеется заработать себе репутацию, станцевав перед таким избранным обществом. Готова биться об заклад, она мечтает о приглашении в столицу. — И Юлань вышла в арочный дверной проем за их столом.
— Я предлагаю тост за нашего щедрого хозяина! — воскликнул академик.
Все подняли свои кубки с вином. Судья подцепил пельмень с приправленной имбирем начинкой из рубленой свинины и лука. Он заметил, что Могильщику подали специальное блюдо из обжаренного соевого творога, но тот даже не притронулся к угощению, а сидел, вертя в толстых пальцах кусок цуката и глядя выпученными глазами на дверной проем, в котором исчезла поэтесса. Вдруг судья Ло уронил на стол стукнувшие палочки для еды и с приглушенным восклицанием указал на дверь. Судья Ди развернулся в своем кресле.