— Алина, я уже давно хотел с тобой поговорить, — устраиваясь в кресло, произнес он.
— Не знала, что между нами пробежала кошка и мы не разговариваем, — хмыкнув, шутливо заметила она.
— Я серьезно.
— Ну говори, серьезный ты наш, — пристраивая чугунную сковородку на горелке и наливая растительное масло, великодушно разрешила она.
— Дело в том, что я одаренный, — словно бросаясь в омут с головой, произнес он не сводя с нее глаз.
— Я должна сильно удивиться? — мазнув по нему взглядом и вновь возвращаясь к плите, буднично произнесла она.
— Эм-м-м, — даже растерялся он.
— Боря, находясь с тобой в столь близком общении невозможно не понять, что ты одаренный художник.
— Ты это поняла по картинам?
— В живописи я не разбираюсь. Только на уровне "нравится, не нравится", хороший художник или бездарь. Сама для души иногда рисую акварелью. Кстати, давненько уже не баловалась. Надо бы прикупить этюдник. Но чтобы не заметить то, с какой одержимостью ты рисуешь, нужно быть совсем уж тупой гусыней. Все стены картинами увешал.
— То есть, ты знала с самого начала?
— Нет. Поняла только когда мы перебрались на яхту. Так-то думала что просто нравится рисовать. Ну мало ли увлеченных чем-либо людей. И таланта нет, и выходит все сикось-накось, а они не успокаиваются. Но чтобы понять, что это не твой случай, моих познаний в живописи хватило. Кстати, у тебя неплохо получается перевоплощаться.
— То есть, ты наблюдала мой маскарад?
— Не специально, — пожав плечами, произнесла она. — Просто приметила тебя в городе. Если бы увидела сразу в лицо, то может и усомнилась бы, но я сначала узнала тебя со спины. К чему тебе это, Боря? Ты ведь можешь жить припеваючи. С тебя будут пылинки сдувать. Предоставят лучших наставников.
— Не хочу сидеть на цепи.
— Понятно. А сколько тебе лет? Извини, но я запуталась. То передо мной взрослый мужчина, то чистой воды сопляк.
— В мае исполнится пятнадцать.
— О б-бож-же, как низко я пала, связалась с мальчишкой, — картинно поднеся ладонь ко лбу, трагичным тоном высказалась она.
После чего, как ни в чем ни бывало вернулась к рыбе, начав вываливать ее в муке. И опять бросила в него озорной взгляд.
— То есть, теперь между нами все кончено? — не менее картинно вздернув бровь, поинтересовался он.
— Не дождешься. Меня все устраивает, — энергично мотнула головой она. — И какие у тебя планы? К чему этот демарш? Ведь еще и из дому сбежал. Подделка документов. Господи, Боренька, да ты уже на каторгу себе насобирал.
— А к чему тебе было сбегать из дома и вместо того, чтобы выйти замуж, отправляться на одну войну, потом на другую. Вроде бы и остепенилась, нашла спокойную работу, но сейчас стоишь у плиты на собственной яхте и прикидываешь куда бы еще податься, для вящего веселья.