Вскоре её дыхание стало более размеренным, а потом её правая рука дрогнула и обвила мою шею, а лицо прижалась к моей груди, по которой потекли её слёзы. Что это были за слёзы, я не знал, но думал, что от боли. Не знаю, как принято утешать в племени своих женщин, но я умел только ласково нашептывать в её маленькое ушко успокаивающие слова.
Может, мне показалось, но её ухо было постоянно развёрнуто к моим губам и кажется, даже увеличилось в размерах. Наконец долгая дорога в саванне подошла к концу, и я прибыл в селение.
Увидев меня с лежащей на моих руках Нбенге, все всполошились. Женщины стали метаться в разные стороны, бестолково суетясь и крича противными визгливыми голосами. Пока я не прекратил это безобразие, наорав на них, и стал раздавать приказы, подкреплённые не только голосом, но и затрещинами.
После этого всё пришло в норму и женщины, быстро организовали и воду и настой лекарственных трав и сонное зелье, чтобы пострадавшая сильно не мучилась. Уложив Нбенге в хижине скорой медицинской помощи, которую я не так давно организовал путём практически сверх естественных усилий и призывая всех духов на головы бестолковых негров, я стал оказывать ей помощь.
Проверил и наложил новую шину, омыл ей руку от крови, дал сонное зелье, чтобы она могла спокойно уснуть, и вышел из хижины, уловив на прощание от неё такой полный обожания взгляд, от которого мне стало не по себе. Нет, я конечно любил девушек по своему и они меня любили, но как-то привязываться к конкретному человеку мне никогда не хотелось. Весёлая жизнь безо всяких обязательств была мне дорога, как золотая монета скупердяю.
В этом плане я удивлялся своим бывшим подругам, мне то это было выгодно, я получал от любви, не только чисто эстетическое удовольствие, но и вполне приземлённое, а вот чем это было выгодно самим девушкам, которые менее физиологичны, чем мужчины, так и осталось для меня загадкой.
Но сейчас, всё было несколько по-другому, когда человек изначально не предназначенный для войны, готов отдать за тебя жизнь, это внушает к нему разные чувства, но все очень сильные.
Где-то там, в глубине моей груди, что-то ворохнулось, но я отмахнулся от этих мыслей и переключился на текущие события. Весть о том, что я лично копьём убил белого носорога, вскоре прилетела в селение, принесённая одним из воинов, что как последняя скотина и сволочь, бежал сзади меня и ни разу не помог мне, пока я нёс девушку, постоянно прячась в траве.
Жители возликовали и стали танцевать на улицах показывая таким образом, свою невиданную радость и удивляясь силе и храбрости своего вождя. Мой авторитет, который и так был на большой высоте, взлетел наверно до небес.