Толпа жителей ломанулась на помощь в разделке и транспортировке туши, на мои крики, что мясо носорога надо будет промывать от яда, прежде чем употреблять его в пищу, никто не обратил внимания. Все были охвачены буйной радостью и предвкушением сытой недели, когда они будут, есть каждый день сочное и вкусное жареное мясо.
Плюнув, я пошёл в свою хижину, чтобы отоспаться от этих волнений. Но не тут-то было. Возле неё, меня ждала Мапуту с делегацией других женщин, из наиболее авторитетных. Увидев меня они упали на колени и Мапута подползла ко мне заливая слезами землю и пытаясь поцеловать мне ноги изрядно запачканные грязью и кровью, благодаря за то, что я спас её любимую и единственную внучку.
Я был ошарашен и оказался не готов к такому повороту событий, а женщины продолжали меня благодарить и возносить хвалу моим подвигам. Мне, конечно, было приятно, но я уже устал и такие откровенные унижения меня напрягали и были мне не нужны.
Я сознавал себя той ещё сволочью и циником, но всё старался делать в меру и ни с чем не перебарщивать. Правда, у женщин, был ещё один повод меня благодарить. Роды для африканских женщин, всегда протекают обыденно, легла, напряглась, родила. Но так происходит не всегда, и тогда на помощь приходят знахарки, у которых познаний почти нет, кроме самого опыта многочисленных родов.
Ну а всё, что нетипично проходит, то заканчивается всегда летально, и это без вариантов. Как-то раз я проходил по селению, и вдруг услышал душераздирающие женские крики. Заинтересовавшись, что за беспредел происходит, а я об этом не знаю, я заглянул туда.
В хижине рожала женщина и рожала очень тяжело, мучаясь и метаясь в бреду, она кричала, не в силах вытолкнуть из себя крупного ребёнка. По её лицу лился крупными каплями пот, рот широко был раскрыт, а глаза бешено вращались в своих орбитах, грозя из них выскочить.
Возле неё сидели две знахарки и удерживали её широко раскинутые ноги, вся помощь их, на этом заканчивалась. Вид рожающей женщины, надолго отбивает у мужчин желание размножаться, но мы ещё в институте проходили курс помощи при родах, и я твёрдо его запомнил, не знаю уж почему.
А крепко вбитая в голову норма, всегда оказывать помощь пострадавшему, если что-то умеешь, сидела в моей чёрной голове, как гвоздь в дереве. (Клятва Гиппократа). Пришлось прикладывать к этому делу обе руки, хотя при этом в голове билась глупая мысль, что кто-то получал удовольствие, а мне теперь расхлёбывать всё это.
Но женщину, было реально жалко и я, надрезав ножом проход для ребёнка и предприняв другие действия, смог наконец вытащить его на свет и убрать нечеловеческие муки негритянки.