Словно грозовая вспышка, перед глазами древнего тут же возникло воспоминание о прошедшей ночи. Серебристо-пепельные волосы, рассыпанные в беспорядке по простыне, красивое лицо его некромантки, запрокинутое назад с закрытыми глазами, искусанные губы, шепот и стон…
— Я приду чуть позже, — кивнул он, останавливая себя в самый последний момент от того, чтобы не послать все к темным богам. Чтобы не унести отсюда Меланию куда-нибудь на край земли подальше от Ихордаррина, древних, кормилища, Ландера… От всего. И быть с ней там только вдвоем.
Но нельзя…
Найдут.
С этими мыслями он закрыл колдовскую ткань шатра, надежно отделяя некромантку от внешнего мира. А сам вернулся к костру и задумчиво обвел взглядом поляну, еще раз проверяя все защитные чары. Затем сел возле огня на поваленное дерево и, закрыв глаза, обратился к Тьме, чтобы показала ему метку, оставленную на лихогрузе.
Это колдовство требовало максимальной концентрации. Очень сложно было заставлять почти инертную сумеречную магию отзываться, словно живое существо. Тьма наполняла мир в таком огромном количестве, что найти сквозь ее туман какое-то конкретное, оставленное заранее заклятие было очень сложно. А уж отслеживать его постоянное перемещение — тем более.
Но на то Элиас и был древним. Несмотря на то что его организм фактически никогда не умирал, как у любой другой нежити, Тьма наполняла его вены подобно венам мертвеца. Можно было сказать, что он и сам был Тьмой, а потому ощущал ее как часть себя…
Прежде. До того момента, пока не заключил сделку с Аралишгаль и не отдал ей половину собственной магии, разделив остальную с Меланией.
И теперь все изменилось.
Нет, он не чувствовал себя ослабевшим. Даже не замечал серьезных изменений в собственном теле. И все же что-то было не так. Тьма хоть и подчинялась ему, как и раньше, но уже не так охотно, как настоящему мертвецу.
И все же через пару мгновений перед мысленным взором всплыла тень лихогруза с людьми. Машина спокойно ехала по трассе, как и должна была. Направление не меняла. Элиас проверял маршрут ее движения каждые десять минут, но все равно его не оставляло внутреннее напряжение.
— Что ты сделал с ней? — вдруг вырвал его из наблюдений злой голос охотника, что все это время сидел рядом.
Элиас неохотно открыл глаза и посмотрел на мужчину. Возвращаться к лихогрузу уже не имело смысла: Ландер нарушил цепочку заклинания, и Тьма перестала отзываться.
— С кем? — переспросил вампир, хотя прекрасно знал, кого имел в виду его собеседник.
— С Меланией! — прошипел тот, явно стараясь не повышать голоса, чтобы в шатре его не было слышно.